Она сделала знак подняться.
— Ты и в самом деле молил Его о встрече со мной?
— Не далее как вчера.
— Ну что ж, вот я здесь, — Лютиэн развела руками. — Ради беседы с тобой. Мы будем говорить здесь или ты пригласишь меня под свой кров?
— Идем, — сказал Берен.
Теперь, шагая справа от него, Лютиэн увидела, что у пояса человека болтается добыча — небольшой, но довольно упитанный заяц.
— О чем же ты хотел беседовать со мной? — начала она.
— В первую голову я хотел поблагодарить тебя за спасение моей жизни, — сказал он.
— О, это не стоит благодарности, — Лютиэн пожала плечами. — Раз ты добрался до Нелдорета, то выжил бы и сам, а хлебом с тобой поделился бы любой из нас.
— Но я бы не выбрался из пустоши, если бы не твой свет и твое пение, — возразил Берен. — Госпожа Волшебница… Еще я хотел принести извинения за то, что напугал на поляне тебя и твоих друзей, испортив вам праздник.
— Ну… это тоже, пожалуй, не стоит извинений, хотя я их принимаю. Ничего особенного не было, мы просто решили провести вместе первую безлунную ночь весны.
Берен наморщил лоб, и Лютиэн поспешила объяснить:
— Мы ведем счет временам года не так, как голодрим, первым месяцем весны у нас называется gwirith. Я люблю первое новолуние gwirith. Оно напоминает мне о днях молодости этого леса. В такие ночи звезды ярки и велики, а земля поет…
— Самые красивые звезды, — тихо сказал Берен, — зимней ночью в горах. Если лечь на спину, в густой снег… то кажется, что летишь. Плывешь без движения, без звука в черном небе, и только звезды кругом…
— Тебе нравилось так делать? — полюбопытствовала Лютиэн.
— Я так делал один раз в жизни… — он вдруг замялся, и она подбодрила его:
— Ну, ну! Берен, не бойся показаться скучным: я мало знаю о людях и мне очень, очень интересно!
— Я валялся в снегу не потому, что мне это понравилось, а потому что не мог встать, — признался он. — Я поспорил с… одним человеком, что поднимусь на вершину Одинокого Клыка, на которую прежде никто, кроме государя Фелагунда, не поднимался… Тогда это и случилось… Я ослаб, приходилось подолгу лежать в снегу и отдыхать… Заночевать на склоне горы — мало что хуже можно себе придумать… Будь ночь лунной, я бы продолжал спуск, но я от большого ума полез на гору еще и в новолуние. Это большая удача, что я не замерз насмерть.
— И все же ты думал о том, как красивы звезды…
— Я не думал об этом, — Берен на миг остановился, глаза его слегка затуманились — словно, пронзив взглядом этот весенний день, он перенесся в ту давнюю ночь. — Я был — и все. Я был одно со звездами, со снегом, с горами и долинами внизу… Это не описать.
