– Так что же мы тогда?..
– К чему и подвожу. Не люблю я таких вещей, а сейчас придется. Окно куда нужно я открою. Только мы остаемся здесь. В ложе бенуара… Игнат Борисович, – обратился он к Ненадо, – можешь прямо сюда хоть спарку «КПВ» ставить. Придется – стреляй в свое удовольствие по всему, что на людей не похоже. И вы тоже, камрады. Отработаем упражнение: «Стрельба по фарфоровым тарелкам на траншейном стенде».
– Не совсем понимаю, Олег, – морща лоб, сказала Ирина. – Смысл в чем и какая разница?
Левашов, как молодой гимнаст, подпрыгнул с поворотом на сто восемьдесят градусов, уселся на перила, свесив ноги над головокружительной высоты обрывом. Ирина непроизвольно ахнула.
– Могем пока кое-что, могем, – довольно хохотнул Олег. – Коньячку принесешь, объясню…
Пока она ходила, капитан спросил недоверчиво:
– Правда пулемет поставим? А где взять?
– Сейчас будет, – успокоил его Берестин, знавший, что Левашов, при всех особенностях своего характера, зря никогда не болтает. Шутит временами непонятно, но рано или поздно шутки его приобретают вполне определенный смысл.
Ирина вернулась с подносом, на котором стояла темная бутылка очень старого коньяка с рукописной этикеткой и подходящие рюмки. Лимон, сыр и холодный язык с горчицей, как заведено.
– За успех очередного безнадежного предприятия! – провозгласил Олег, выпил и швырнул рюмку в пропасть.
– Суть и смысл вот в чем, – начал он объяснять с быстро наступившим душевным подъемом. Сидеть мы будем здесь, наблюдать за действиями Антона через одностороннее окно. На тот мир это никоим образом не повлияет. Не должно, в пределах доступной мне информации. Если вдруг что случится, прикрывать огнем его будем тоже отсюда. Приоткрыв «амбразуру». Процесс, как вы понимаете, будет осуществляться опять же здесь…
Он откровенно веселился, растолковывая друзьям вроде бы очевидные вещи.
– …В нормальной, никого не волнующей реальности. Туда полетят только пули. Индивидуальности не имеющие. Килограмм-другой инертного металла влияния на мировую ткань оказать не может. Как регулярно выпадающие на Землю метеориты. Это понятно?
– Металл не может, – согласился Берестин. – А последствия его взаимодействия с обитателями того мира? – Когда требовалось, он тоже умел изъясняться изящно.
– Есть мнение, что цели, по которым мы собираемся стрелять, к тому миру особого отношения тоже не имеют. Последствия должны проявиться совсем в другом месте. Главное, в Москве-38 ничего связанного с
