Тем временем Фрагозо, продолжая разговор, спросил:
— Как, вы родились в самом Тижоке?
— Да, — подтвердил Торрес. — Разве и вы оттуда родом?
— Нет, я с побережья Атлантического океана и родился на севере Бразилии.
— А вам незнакома эта страна алмазов, господин Маноэль? — спросил Торрес.
В ответ молодой человек лишь отрицательно покачал головой.
— А вы, господин Бенито, — обратился Торрес к младшему Гарралю, которого он, видимо, хотел втянуть в разговор, — вы никогда не бывали в Алмазном округе хотя бы из любопытства?
— Никогда, — сухо ответил Бенито.
— Ах, как бы мне хотелось побывать в этих местах! — воскликнул Фрагозо, который, сам того не замечая, играл на руку Торресу. — Мне кажется, уж я бы там нашел хоть один драгоценный алмаз!
— И что бы вы сделали с вашим драгоценным алмазом, Фрагозо? — спросила Лина.
— Продал бы!
— Так что теперь вы были бы богаты?
— Очень!
— Так вот, если б вы были богаты три месяца назад, вам бы и в голову не пришла мысль… мысль о той лиане, правда?
— А если б эта мысль не пришла мне в голову, — вскричал Фрагозо, — не пришла бы ко мне и очаровательная девушка, которая… Нет, воистину, что бог ни делает — все к лучшему!
— Вы в этом убедились, Фрагозо, — проговорила Минья, — ведь он женит вас на моей милой Лине! Алмаз за алмаз, вы ничего не потеряли в этой мене.
— Напротив, сударыня, — любезно ответил Фрагозо, — я только выиграл!
Торрес, как видно, не хотел менять темы разговора, так как снова заговорил:
— А ведь в Тижоке бывало, что люди разом становились богачами, и многие от этого теряли голову. Слыхали вы когда-нибудь о знаменитом алмазе из Абаэте, оцененном более чем в два миллиона конто рейс? Так вот, этот камешек, весом в одну унцию, был найден в бразильских копях! И нашли его три преступника. Да, три преступника, приговоренных к пожизненной ссылке. Нашли случайно, в реке Абаэте, за девяносто лье от Серродо-Фрио.
— И они сразу разбогатели? — спросил Фрагозо.
— Ну, нет! — ответил Торрес. — Алмаз был передан управляющему копями. Когда его оценили, португальский король Иоанн Шестой велел его просверлить и носил на шее в торжественных случаях. А ссыльные получили свободу, и это все. Но человек поизворотливее извлек бы из этого немалую выгоду!
— Вы, например? — сухо спросил Бенито.
