Счастливцы, пришедшие первыми и успевшие получить лучшие места, теперь томились в ожидании и старались занять друг друга разговорами.
— Как это, должно быть, чудесно — совершить паломничество[10] в Палестину,[11] ко Гробу Господню, — говорил Мишель Рандо своему приятелю Гюставу Десперье.
— Это точно! Всегда мечтал о таком путешествии. Но, думаю, вряд ли доживу до счастливого дня.
— Ну, хоть послушаем. Согласись, проповедник, решивший сделать у нас непредвиденную остановку, заслуживает всяческой похвалы. Мне, например, страсть как хочется поскорее взглянуть на него. Только что-то он не спешит удовлетворить наше любопытство. Судя по всему, придется порядком помучиться в духоте.
— Верно! Хлопотали, суетились, пришли заранее. Места-то у нас, конечно, хорошие, но из толпы уж теперь не выбраться. Тесно и душно… А ты случайно не знаешь, почему проповедь решили устроить именно в этом храме?
— Не имею ни малейшего понятия. — Мишель Рандо пожал плечами. — Жюль Деге, как обычно, опаздывает, а держать для него место все труднее. Смотри, как напирают!
— Насколько я успел заметить, Жюль не слишком ревностно посещает церковь. Вероятно, ему просто-напросто невдомек, что здесь обычно бывает. Деге ведет развеселую жизнь… Ох, сколько народу! Того и гляди, на голову сядут.
— О! Вижу Жюля. Пробивается к нам. Клянусь Богом, он не очень-то любезен, работает локтями направо и налево.
— Он нас заметил. Чудной он, этот Деге! Ему как будто все нипочем. Что бы ни случилось, только посмеивается.
Наконец, растолкав окружающих, разгоряченный Жюль Деге добрался до места.
— Чертова лавочка! — вскричал он, к великому негодованию обступивших его со всех сторон прихожан. — Лучше бы меня повесили на колокольне! Если б только знать, что придется протискиваться с боем!.. Ни в жизнь бы не пришел. Ну, долго еще ждать вашего хваленого проповедника?
— Трудно сказать.
— Благодарю вас, друзья мои. Вы проявили чудеса героизма, сохранив для меня место. Наконец-то я немного отдышусь. Теперь можно и оглядеться. Да… Зловещее сооружение. Говорят, по ночам здесь прогуливается сам Дьявол. Впрочем, молиться, по-моему, стоит лишь ему одному!
— Тебе ничего не известно о том, почему проповедник избрал именно эту церковь?
— Ничего. Да какая, собственно, разница? Меня, правда, больше интересует Дьявол. Рассказывают, что по ночам тут раздаются странные шорохи. В церкви явно кто-то бывает.
— Я никого не видел и ничего подобного не слышал, — отозвался Гюстав.
