– Ну вот, видите! – всплеснула руками Нина Васильевна. – В отношениях с одноклассниками ведет себя агрессивно, учителям грубит… Что дальше с ней будет, не знаю.
– Я думаю, лучше обойтись без прогнозов. А с Аленой я поговорю…
– Да-да. И насчет этого, карате надо бы поговорить. Вы с Аленой поговорите, а я с ее тренером…
– А вот этого не надо! – испуганно возмутилась Алена.
С папой она как-нибудь договорится, а с Чон Ли разговор будет короткий – применила силу в драке, прощай, секция. И не объяснишь ему, что Танька на голову выше, чем она, и весит в два раза больше. И удар у нее будь здоров. Однажды Алену так ударила, что у нее два дня голова болела. Злая она, Танька, язва натуральная, всех уже достала…
– Не надо ни с кем говорить, – просительным тоном сказал отец. – Алена два года занимается тхеквондо, ей очень нравится, и на учебе это сказалось положительно…
– Да, насчет учебы претензий к ней нет, – не могла не признать учительница.
– А насчет поведения у нас будет очень серьезный разговор.
– Очень на это надеюсь…
Из классного кабинета они вышли вместе. Папа был строг и мрачен, Алена сильно нервничала.
– Да, дочка, не ожидал я от тебя, – покачал он головой, когда они вышли на школьный двор.
Нужно было пройти метров сто, к месту, где стояла отцовская машина. Он мог бы позволить себе дорогую машину в европейском исполнении, но до сих пор ездил на старом «японце» с правым рулем. Алена его не понимала.
– Танька сама виновата, – буркнула она. – Сама первая начала… Почему она говорит, что нас раскулачивать надо?
– Это не повод, чтобы драться.
– А еще она говорила, что мама меня от козла родила. Папа у меня козел, и я сама коза…
– Это у нее шутки такие глупые, – ничуть не смутился отец.
– Не глупые, а тупые. И сама он тупая. И тупо в зуб получила!
– И все равно ты не права.
Они подходили к машине, когда неожиданно путь преградил им Танькин отец. Низкорослый, но могучий на вид мужик. Руки сильные и длинные, как у орангутанга, ноги кривые, как у калмыка. А сам он татарин. Черный, круглолицый, глазки маленькие, злые. И хмурится он так, что брови – два черных конских хвоста – сплелись на переносице в узел. И дышал он так, что ноздри раздувались, как кузнечные мехи.
– Танькин отец, – подсказала Алена.
– Здравствуйте.
Папа протянул ему руку, но Халиков-старший грозно зарычал и толкнул его в грудь.
– Ты кому руку тянешь, козел?
– Зачем вы так? – восстановив равновесие, осуждающе сказал папа. – Надо сначала во всем разобраться.
