Почему бы не сказать этому сосунку Фердинанду: «Молодой человек, я решил устроить здесь свою резиденцию. Так что поезжайте домой, в Кастилию. Там вас ждет донья Изабелла, вот и пользуйтесь ее гостеприимством, покуда остаетесь супругом правящей королевы. Станете полноправным королем – тогда другое дело, сможете переехать в Барселону. Или куда угодно, только не в Сарагосу. Сюда вам дорога заказана, уж не обессудьте».
А что? Приятно будет посмотреть, как он покраснеет, заморгает, потупится – поймет горькую правду этих слов.
Слуги, встречавшиеся по пути, низко кланялись ему – казалось, подобострастно, с заискивающим видом. О да, Фердинанд потерпел поражение, и это сознают все, от придворного до лакея.
Фердинанд встретил его в приемной. Держался он не так скромно, как можно было ожидать, но Гордо напомнил себе, что принц воспитывался в королевской семье: не так-то ему просто смирить гордыню, не привык к унижениям. Ну что ж, сейчас он получит первый урок. А затем с позором уберется из Сарагосы. Гордо уже давно лелеял эту мысль.
Гордо поклонился, и Фердинанд сказал – как казалось, заискивающим тоном:
– Рад видеть, Ксимен, что ты с такой готовностью откликнулся на мою просьбу.
– Я приехал, чтобы сказать вам нечто важное, Ваше Высочество.
– Сначала выслушай меня, Ксимен, – все так же мягко произнес Фердинанд.
Гордо хотел подумать над этим предложением, но Фердинанд уже тянул его за рукав – по-дружески, словно видел в нем равного себе.
– Пошли, – сказал Фердинанд. – Поговорим в передней, там нам никто не помешает.
Фердинанд открыл дверь и вежливо пропустил Ксимена вперед себя. Дверь закрылась – прежде чем Гордо успел заметить, что в комнате они оказались не одни.
Оглядевшись, Гордо побледнел – в первую секунду он даже не совсем поверил своим глазам. Посреди комнаты была сооружена виселица, с нее свисала веревка с петлей на конце. Рядом стояли несколько мужчин в масках, какие обычно носили палачи. В углу на стуле с высокой спинкой сидел священник, у самой двери замерли трое дюжих охранников.
Очутившись среди всех этих людей и приспособлений, Фердинанд преобразился. От прежней вежливости не осталось и следа, в глазах сверкала ненависть.
– Дон Ксимен Гордо, – ледяным голосом произнес он, – ты совершил множество преступлений, и тебе предстоит понести наказание за них.
Гордо вдруг забыл о всех своих честолюбивых помыслах. Он попробовал проглотить комок, подступивший к горлу, но это ему не удалось – дышать было трудно, на лбу выступили крупные капли пота.
