И сюда, в Ярославль, я, понятно, приехал с красной книжечкой общества, которая так успокоительно действовала на гостиничных администраторов и вокзальных дежурных.
Взяв мою анкету с красной книжечкой, Швец покатил к администратору. Сунув в окошко наши документы, он закурил и, оглядевшись по сторонам, задержался глазами на картине "Утро в сосновом лесу", вздохнувши, как-то изумленно заметил:
- Кругом одни медведи, - куда ни глянь...
Администраторша, не отрывая глаз от наших анкет, спросила:
- Молодой человек, а вы, собственно, с кем едете обмениваться опытом?
Разыскивая отца, я проехал уже восемь городов, в которых были пересыльные тюрьмы, и всюду устраивался ночевать под маркой обмена "лекторским опытом"; ответил поэтому фразой, которая действовала безотказно:
- С группой начинающих товарищей...
- А командировочка где?
- Идет по фельдъегерской связи, - ответил я туманно.
- Ах, так, - понятливо кивнула администраторша, - что ж, хорошо...
И - отложила мои документы в сторону. Взяв анкету Швеца, она бегло просмотрела ее и - скорее для проформы - поинтересовалась:
- Что же вы не указали причины приезда, товарищ полковник?
- Прибыл в ваш замечательный город, - начал рапортовать Швец, - надеясь получить свидание с сыном, находящимся в пересыльной тюрьме...
- Где, где?!
- В пересыльной тюрьме.
- Какая досада, - сказала администраторша, поправив свои мелкие бараньи букли на крошечной головке, - оказывается, тот номер, который я собиралась вам дать, только что заняли. Придется немножко обождать.
- То был свободен, а то заняли? - набычился Швец.
- Нет, он, собственно, не был совсем свободен. Он должен был освободиться, - запутавшись, пробормотала администраторша.
- Верните документы, - рявкнул Швец.
И - выкатился на своих жужжалках из темного холла гостиницы на предзакатную, пронзительно-чистую, ветреную площадь. В небе летали голуби. Они были сизовато-белые, но иногда их крылья высверкивали неожиданным желто-красным цветом.
- Где ночевать будем? - спросил я Швеца. - Честно говоря, я уж третий день не сплю, башка звенит.
- Ничего. Сейчас пойдем на вокзал, там выпьем и закусим, и спать с кем-нибудь договоримся: что здесь номер, что там тридцатка, все одно выйдет, с точки зрения экономии. Не бойсь, найдем где отдохнуть.
В ресторане мы заказали бутылку черноголовой московской, три салата, селедку, щи и блинчики с мясом. Швец разлил водку по большим фужерам и попросил:
- Ну-ка придвинь меня, а то я на китель буду крошки ронять, неопрятно.
