– Но если его спросить, – простодушно заметил Берришон, – он ведь правды не скажет.
– Умница ты моя! Вот это рассуждение так рассуждение, ничего не скажешь!
– Так ведь я еще не кончил…
– Что ж, договаривай, – сказал Паспуаль. – Только имей в виду: будь похитрей да поосторожней. Он детина здоровый и, должно быть, сильный.
Не будь Берришон полным невеждой, он мог бы возразить, что Давид некогда победил Голиафа. Впрочем, его все равно бы никто не понял: гасконец об этой истории и слыхом не слыхивал, а нормандец что-то когда-то слышал, но давно забыл.
Жан-Мари приосанился и сказал:
– Будь у меня шпага, как у вас, я бы десятерых таких побил!
– Нет, малыш, драться с ним не надо. Ты только подгляди, что он там делает на своей тумбе, и скажи нам.
– А уж мы свое дело сделаем, будь уверен!
– А может, прогнать его? – спросил Берришон.
– Это было бы лучше всего, – ответил брат Амабль. – А как ты хочешь его прогнать?
– Уж положитесь на меня. Я не я буду, если через три дня он отсюда не исчезнет.
После знаменитого случая на улице дю Шантр Берришон воздерживался от озорных проделок, однако внимательно подмечал все проказы своих приятелей-школяров и был готов при случае воспользоваться их опытом. Скажем к его чести, что и сам он легко смог бы изобрести нечто подобное. Мало того – Берришон с легкостью решился бы на любую проказу, ибо по характеру своему совсем не заботился, чем это может ему грозить.
И вот у продавца миндаля появился незримый враг, докучавший ему, как мышь слону.
Для начала Жан-Мари присел рядом с тумбой хромого продавца и сделал вид, будто сосредоточенно строгает тупым ножом какую-то веточку. Он даже не пошевельнулся, услышав рядом с собой крик:
– Миндаль, миндаль, сладкий миндаль!
Не обращая никакого внимания на мальчишку, продавец спокойно занял свое привычное место. Он и не заметил, как ему под зад подсунули большую лепешку свежего, наичернейшего вара. Недаром Берришон дружил с сапожниками!
Наконец продавец увидел непривычного, соседа и спросил:
– А ты, приятель, что тут делаешь?
– Делаешь, делаешь!.. Что тут сделаешь таким-то ножом! – в сердцах ответил Жан-Мари, с досадой бросил палку в сторону и жадно поглядел на корзину с миндалем.
Мальчишка был не вор, но лакомка. Очень уж ему хотелось сладкого миндаля!
– Давно вы им торгуете? – спросил он. – А сюда часто приходите?
– Давно ли торгую? Да недавно. Меня на последней войне в Испании ранило, вот я и не могу ходить; бывает, присяду здесь отдохнуть… Не купишь у меня миндаля?
