Он шел, он не мог миновать волшебный остров, он столько слышал о его хозяйке, и вдруг…
Да, среди бессмертных богов Цирцея была дурнушкой. Лицом она напоминала обыкновенную земную женщину. Лишь дивные светлые волосы говорили о ее божественном происхождении. И когда она видела, как мгновенно пустеют глаза пришельца, внутри у нее все потухало. Но это еще не все. Через несколько минут, уже за столом, с кратером сладкого вина в руке гость станет смотреть на нее спокойным насмешливым взглядом, и Цирцея, бессмертная богиня, прочитает его черные мысли.
«Обидно уходить отсюда ни с чем, — подумает гость. — Девчонка не так уж дурна и, кажется, влюбилась в меня без памяти: вон как вспыхивает, стоит мне посмотреть в ее сторону. В конце концов, почему бы и нет? Как весело будет потом рассказывать в компании друзей о ночи, проведенной в объятиях колдуньи. К тому же я заслужил этот отдых — остров Эй не так-то легко найти в бурном море».
Но тут перед мысленным взором гостя встает заросшее щетиной свиное рыло, и он, ужаснувшись, на мгновение прерывает трапезу. Цирцея же, наславшая это виденье, смотрит на гостя в упор.
«Опомнись, славный муж. Что ты замышляешь? Зачем равнодушной рукой хочешь погубить походя другого человека? Радость ли это? Ведь мне не надо уже пользоваться чарами, еще немного, и твоя истинная сущность сама выйдет наружу».
Но гостю весело. Он уже кладет свою руку на плечо бессмертной богини и предлагает, говоря современным языком, выпить на брудершафт. Глядя на свое прекрасное, готовое к любви тело, гость не верит, что оно может зарасти вдруг диким волосом и заплыть салом.
«Я не допущу этого, — думает он, — в тот момент, когда это начнется (если начнется), я напрягу все мускулы, схвачу ведьму за горло, одним словом, я не дам погубить себя. Главное, не пропустить этот момент, остановить злодейство в самом начале Мы еще посмотрим, кто кого! А сейчас я возьму факел и отведу девчонку в спальню. Пришло время развлечься».
Он протягивает руку и с ужасом замечает, что это уже не рука, а свиная нога, увенчанная новеньким копытцем. С визгом валится гость из кресла на каменный пол. Он ползет к ногам Цирцеи, он пытается заглянуть ей в глаза, но жирный загривок не дает ему поднять голову.
И тогда богиня выпрямляется во весь свой прекрасный рост. В душе ее больше нет надежды, но нет и сострадания: «Иди и свиньею валяйся в закуте с другими».
* * *
Он проснулся на рассвете и долго не мог понять, где находится.
