Что он обо мне думает, знать было совершенно неинтересно, потому я повернулся и вышел из комнаты.
— Присматривай за ними, — сказал я Ване, который вышел меня проводить.
— А то! — самоуверенно воскликнул он. — Я им, если что!
Мы простились, и я отправился в имение. День стоял по-летнему жаркий, облаков на небе почти не было, и я в теплой одежде и кольчуге скоро совсем запарился. Округа словно вымерла; ни крестьян в полях, ни путников на дороге. Мирную картину дополнял птичий гомон. Даже когда я подошел к таинственному лесу, в котором остались убитые стрельцы, никакой тревоги не почувствовал. Единственно, что сделал, пошел по середине дороги, подальше от густого кустарника на обочинах.
Предчувствие не подвело, никаких осложнений не последовало. В лесу было тихо, никто на меня не нападал, и я вскоре вышел к знакомому полю и через полчаса дошел до имения. Там все было так же, как и в предыдущие дни, как будто ничего не произошло, и меня не арестовывали. Холопы, пользуясь отсутствием господ, лениво слонялись по двору, судачили кучками в доме. Шесть человек дворни, включая управляющего, пристроившись в тени барской избы, играли в зернь, азартную игру, запрещенную повсеместно, тем не менее процветавшую и очень популярную. Я подошел, но никто не поздоровался. Видимо, арест так снизил мой статус, что я перестал быть хозяйским гостем. Сам управляющий лишь мельком взглянул на меня и демонстративно отвернулся, не желая отвлекаться от захватывающего развлечения. Я стоял, надеясь, что меня все-таки заметят. Наконец управляющий соизволил увидеть нежданного гостя.
— Хочешь поиграть? — осклабившись редкозубым ртом, спросил он меня, меча кости.
— Нет, не хочу, — сердито ответил я и пошёл своей дорогой.
— Смотри, пожалеешь, — крикнул он вслед.
В моей каморе все было, как вчера утром, не хватало только одежды, денег и прочего имущества. Ничего другого не оставалось, как вновь идти к управляющему.
— А, что я говорил, надумал! — радостно приветствовал он мое возвращение.
— Где мои вещи? — спросил я.
— Какие вещи? — рассеянно удивился он, азартно бросил кости и от полноты чувств хлопнул себя по колену. — Не хочешь играть, так не мешай!
Невинность была полнейшая. Как говорится: не пойман — не вор, хотя вор и был в наличии.
— У меня украли вещи и деньги, — сообщил я. Наконец он удостоил меня мимолетным вниманием:
— Какие еще деньги? А я-то здесь при чем?
— При том, — ответил я, стараясь не превратиться в нудного просителя. — Разберись, кто украл, и все верни.
