Все подошли к люку и наблюдали за ним. Когда он дошел до самого низа, факел, который он опустил к самым ногам, чтобы видеть ступени, метнулся в сторону и потух. Барон вскрикнул от неожиданности и исчез в темноте.
— Что это с ним? — с тревогой спросил пристав.
— По-моему, упал, — предположил я, примерно зная, что могло приключиться на самом деле. — Я посмотрю!
— Зачем вам самому смотреть, ваше превосходительство, — испугался новых осложнений полицейский. — Тимофеев, спустись!
— Не нужно, я сам должен разобраться, — решительно сказал я и, взяв у Тимофеева последний горящий факел, пошел вниз.
У самой лестницы, на грязном полу лежал барон с неестественно вывернутой головой.
В нескольких шагах, отступив так, чтобы не быть видимыми сверху, кружком стояли бывшие колодники.
Я осветил свое лицо и сделал им предостерегающий знак.
— Барон упал с лестницы и, кажется, свернул себе шею! — крикнул я наверх. — И еще здесь какие-то люди! Выходите наверх, и не в чем не сознавайтесь, — тихо сказал я узникам. — Вы все видели, как управляющий споткнулся и упал! Понятно?
— Спаси тебя Господь, барин, — поблагодарил за всех пожилой мужик.
После чего один за другим крестьяне начали выбираться из подвала. Последним поднялся я.
— Вот это узники, которых барон незаконно содержал в собственной тюрьме, — представил я заполнивших помещение крестьян.
— Однако, — только и смог выговорить донельзя пораженный пристав. — А что же приключилось с самим бароном?
— Давайте отойдем в сторонку, поговорим, — предложил я.
Мы вышли наружу. Полицейский выглядел растерянным и виноватым.
— Как же так, — пожаловался он мне, — фон Герц по моему разумению был таким солидным человеком! Что же теперь будет?
— Этому делу нельзя давать ход, опозоритесь на всю Россию, — сказал я. — Крестьян нужно распустить по домам, а барона без шума похоронить. Вы сами и ваши люди видели, как он, спускаясь вниз, споткнулся и упал. Обычный несчастный случай.
— Оно, конечно, всё так, — нерешительно произнес полицейский, — да не будет ли какой истории?
— Станете держать язык за зубами, ничего и не будет. Ведь всё и так ясно, мажордома убил сумасшедший крестьянин, после чего погиб сам, так что виноватого нет в живых. Барон же свернул себе шею по неосторожности. Вы провели расследование и выяснили всё детально, так и доложите своему начальству.
— А как же вы, ваше превосходительство?
— Я тоже выполнил свою работу, наказал зло.
— Ежели так обойдется, то век за вас, ваше превосходительство, буду Бога молить!
