Гонка казалась бесконечной, однако закончилась довольно скоро. К моменту когда под веревками на запястьях у Джека обильно проступила кровь, а горло пересохло от проклятий, караван въехал во двор усадьбы. Во двор родного дома.
Спрыгнув с козел, Вонг заколотил в запертые ворота амбара.
В окошко сеновала выглянул Зеб, один из дворовых, округлил глаза и уже через мгновение гремел засовами. Створки ворот распахнулись, и фургоны один за другим въехали внутрь. Вонг велел Зебу снова запереть.
С трудом встав на колени, Джек разглядел отца, который поднимался с тюка шерсти в самом углу. Старый Кейдж моргал спросонья — судя по отметинам на лбу и щеках, он в неудобной позе коротал в амбаре всю долгую ночь.
Где мать и сестры? Понятно, о налете им знать не полагалось, но разве в состоянии живой человек безмятежно почивать под весь этот трам-тарарам? И как отец объяснил матери, что ночь проведет не в своей постели? Пожалуй, вся секретность затеи с самого начала шита белыми нитками — но какое это имеет значение теперь, когда верх взял Эд?
Раздался негромкий стук в ворота. Зеб приоткрыл калитку и впустил Джоша Мюррея. Обычно смуглый, парень был сейчас пепельно-бледным, губы тряслись, а зубы звучно лязгали.
— Вид-д-дели ракету? — с трудом выдавил он.
— Видели-видели! — нетерпеливо бросил Эд. — Что она означала?
— Я заметил спускавшегося с холмов Клиза, ну, Птицебоя то есть! Со стороны гор. Ну, ты ведь знаешь, он ушел уже две недели назад. А сейчас вот, понимаешь, вернулся. — Джош уставился на Эда, как бы ожидая одобрения; тот кивнул: продолжай, мол, слушаем внимательно. — И вот он спускается в кадмус, этот, ну… второй слева, если лицом к ручью. Вот. Идет время, он все там; затем — где-то с час назад — появляется, понимаешь. А вместе с ним, сообрази, Р'ли и Полли О'Брайен тоже. Разводят костер, сидят, мясо жарят, понимаешь, треплются и треплются без конца… А рядом лежат такие большие сумки, вроде дорожных. Вот, значится, как. Смотрю-смотрю, а ничего и не происходит. Но я-то просек — если Полли показалась, да еще в такой компании, и сумки опять же… Это может означать лишь одно, понимаешь? — Внезапно Джош поперхнулся и мучительно закашлялся. — Черт побери, Эд, давай потолкуем снаружи! У меня снова астма разыгралась от этих поганых единорогов!
— Чтобы любой прохожий дотумкал, что здесь что-то затевается? Стой где стоишь и терпи! И давай без лишних подробностей — не роман сочиняешь!
Джош скривился:
