— Нет, не первый, — не спуская с него глаз, ответила Глория. — Я и до тебя зарабатывала понемногу, только с другими компаньонами.
— Неужели? — вопросительно поднял брови Гарри. — Что же с ними произошло? Они что, все сидят за решеткой?
— Да нет, — отрицательно покачав головой, ответила Глория. — Напугавшись, они перебрались работать в другие фирмы.
— Чего именно они так сильно испугались? — поинтересовался Гарри. — Ты же сама говорила, что в этом деле нет никакого риска.
— Ну, пожалуйста! — начала она, выискивая глазами свое нижнее белье, которое затем стала быстро натягивать на себя. — Риск есть в любом деле, даже если ты просто переходишь улицу или отправляешься в путешествие на самолете, — говорила Глория, натягивая через голову хлопчатобумажный свитер, плотно обтянувший ее плоскую грудь. — Наибольший риск состоит лишь в том, что нас могут уволить. Но, соблюдая излишнюю осторожность, мы можем загрести такую уйму денег, что… — Взглянув на него, она спросила: — Сколько денег тебе понадобится, чтобы ты смог бросить свою жену?
— Я должен оставить себе дочь, — ответил Гарри.
— Тебе хорошо известно, что этого никогда не произойдет! — изобразив гримасу на лице, выпалила Глория. Достав из сумочки небольшое зеркальце, она подкрасила помадой губы. — Почти всегда дети остаются с матерью. Решить вопрос в твою пользу может только очень хороший адвокат. В противном случае тебе остается лишь исчезнуть вместе со своими детьми.
— Исчезнуть? Куда? — полюбопытствовал Гарри. Тяжело вздохнув, он поднялся и начал собирать свою разбросанную на полу одежду.
— Ну, я не знаю куда… — натягивая туфли, говорила Глория. — В Южную Америку, на Гавайи…
— Сначала нужно заработать большие деньги, а уж потом думать о побеге. — Ему очень хотелось, чтобы это сокровенное его желание прозвучало как шутка.
Приблизившись к сидевшему на низкой кровати Гарри, Глория ткнула его пальцем в грудь.
— Сколько тебе нужно денег, Гарри? — спросила она. — На какую сумму ты рассчитываешь в следующий раз?
Оторвавшись от зашнуровывания ботинок, Гарри поднял на нее глаза:
— Может, замахнемся на пару миллионов? И снова разделим эти деньги поровну?
Четыре тяжелых года Марчеллу не покидало страстное желание закончить роман. Все свое время ей приходилось тратить на воспитание детей и уход за матерью. Большая часть времени уходила на детей и мать, оставшееся — на написание романа и мужа.
Пагубная привычка к чрезмерному употреблению болеутоляющих средств привела к тому, что с Идой стало нелегко общаться. Но Марчелла стойко выносила все трудности. Ухаживая за матерью, она выполняла свой посильный дочерний долг, усыпляя щемящее чувство вины, напоминавшее ей о том, что на ней лежит высокая ответственность за здоровье матери.
