– Где ты был всю зиму? Я так тосковала без тебя, а ты не прислал мне ничего, даже голубя-посыльного, – поддразнивала она бога, стараясь говорить как можно тише. Матросы были слишком заняты, чтобы заметить что-то необычное, да и вряд ли они были способны видеть бога, но Али любила во всем осторожность.
Киприот засиял ярче.
– Я был в другом месте, там теплее, чем в горах Ломбина, – ответил он. – Не жалуйся. Ты забавлялась как могла, агентов обучала. А мне оставалось только ждать. Вот я и ждал там, где заодно мог развлечься. – Бог начал с волнением рассматривать город. – Я так долго ждал, когда смогу прибыть сюда, – признался он.
Али не двигалась, хотя больше всего ей хотелось убежать. Странно было видеть в боге столь сильные чувства.
– Ну что же, если я тебе больше не нужна, – неловко пошутила она, – то я отправлюсь на следующем судне домой в Корус. Как раз поспею на день рождения мамы.
Киприот обернулся.
– Какая ты язвительная, – сказал он. Из его большого пальца вырвалось сияние, сильно ударившее Али в лоб. В мозгу как будто вспыхнул пожар. Сознание помутилось.
Али прислонилась к перилам и попыталась прийти в себя. Достав из кармана саронга осколок зеркала, она посмотрела на свое отражение. На лбу не заметно никакой отметины, лицо было прежним – чуть бледным. Али состроила гримасу и подумала о том, что следует позаимствовать у Сарэй ее крем для лица. Затем она спрятала осколок обратно.
– Что это было? – спросила она бога. – Я-то думала, что ты оставишь мне какую-нибудь красивую отметку.
– Не бойся, твою красоту я не задел, – сказал бог с улыбкой. – Мне просто надо знать, что ты скорее совершишь самоубийство, чем расскажешь правду. А теперь никто не сможет вырвать у тебя никаких сведений.
Али приподняла бровь.
– Прекрасно! То есть теперь меня можно мучить, и я ни за что не смогу сказать правду? Отличные перспективы, господин мой!
Улыбка Киприота стала шире.
– Как мне нравится, когда ты называешь меня господином. Я начинаю чувствовать себя… – он поискал нужное слово, – богоподобным. Да, выдать то, что знаешь, ты теперь не можешь.
– Это только у меня такие привилегии? – спросила Али с любопытством. – Не хотелось бы, чтобы другие завидовали.
Киприот прислонился к перилам.
– Никто не представляет себе более полной картины восстания, чем ты, поскольку собирала информацию по крупинкам в течение долгой зимы. Ты разнюхала очень много. Улазим знает сотню имен. Окобу знает имена магов Цепи и главных заговорщиков среди прислуги Балитангов. Если кто-то из них погибнет, то заменить их будет легко.
