Накануне поздно ночью Перо связался по телефону с посольством США в Тегеране и поинтересовался у Чарльза Нааса, почему он все еще не переговорил с официальными лицами, которых называли Киссинджер и Захеди. Ответ был прост: эти лица избегают встречи с Наасом.
Сегодня Перо вновь позвонил Киссинджеру и все ему рассказал. Киссинджер извинился, он, мол, не думает, что может сделать больше, чем сделал. Впрочем, он вновь позвонит Захеди и попросит его нажать еще разок.
Очередная порция неблагоприятных новостей дополнила картину. Том Уолтер с помощью иранских адвокатов попытался прозондировать условия, на которых можно было бы выручить из тюрьмы Пола и Билла. Например, не могут ли они пообещать вернуться в Иран для дальнейшего допроса в случае необходимости или нельзя ли их допрашивать в какой-нибудь другой стране? Нет, ответили ему, нельзя: если даже их освободят из тюрьмы, все равно уехать из Ирана они никак не смогут.
* * *
И вот наступил канун Нового года. Целых три дня Перо буквально жил в офисе, устраиваясь на ночлег на полу и питаясь сухими бутербродами с сыром. Дома никого не было – Марго все еще жила с детьми в Вейле, а из-за девяти с половиной часов разницы во времени между Техасом и Ираном важные телефонные разговоры частенько велись среди глубокой ночи. Лишь однажды он отлучился из штаб-квартиры, чтобы повидать мать, которая выписалась из больницы и восстанавливала силы у себя дома в Далласе. И даже с ней он только и говорил, что о Поле и Билле – она живо интересовалась, как продвигается дело с их вызволением.
В этот вечер ему захотелось горячей пищи, и он решил не обращать внимания на непогоду – Даллас сковал сильный гололед – и поехать в рыбный ресторан, расположенный неподалеку, километрах в двух-трех.
Он вышел и сел за руль фургона. У Марго была машина марки «ягуар», а Перо предпочитал более скромные автомашины.
«Насколько велико влияние Киссинджера в Иране и вообще сейчас? – подумал он. – Может, Захеди, да и другие иранские знакомые Киссинджера теперь уподобились приятелям Ричарда Хелмса – выпали из обоймы, утратили власть? Шах, судя по всему, еле-еле удерживается у власти».
С другой же стороны, целой группе новых людей могут понадобиться вскоре друзья в Америке, и они будут рады воспользоваться благосклонностью Киссинджера. Такие мысли лезли ему в голову даже тогда, когда он сидел за ресторанным столиком. Вдруг он почувствовал на плече тяжелую руку и кто-то басом произнес: «Росс, а что ты здесь делаешь, встречая в одиночестве за трапезой Новый год?»
