Кончик меча описал небольшой круг и вернулся в изначальную точку, легкий и послушный, как продолжение руки. Дьявол медленно опустился на колено и склонил голову:
— Приветствую тебя, Создатель!
Драккар, словно сам собою, вскинулся вверх.
— Благодарю тебя, Создатель, за подаренную мне жизнь и клянусь служить тебе верой и правдой и исполнять все твои приказы. Если ты желаешь моей смерти, то я готов, погибнуть, благодаря тебя даже за тот краткий миг жизни, который ты дал мне своею волей.
— С чего ты решил, что я хочу тебя убить?
— Я второе из твоих созданий. Меч взял половину твоей души, мне досталась лишь четверть, но я еще достаточно близок к тебе, Создатель, чтобы чувствовать твои мысли и желания. Если ты пожелаешь, я готов помочь создавать новый мир в соответствии с твоими желаниями, высказанными и невысказанными, и избавить тебя от необходимости обдумывать каждую мелочь.
— Мир в этой камере без окон и дверей? — Олег красноречиво развел руками.
— Ты прав, Создатель. Сотворенное тобой однажды уже невозможно изменить. Но можно изменить еще не созданное.
— В каком смысле? — Кончик меча настороженно нацелился собеседнику в горло.
— Невозможно творить мир в этой уже существующей комнате. Но можно создать мир за этими стенами. — Дьявол поднялся на ноги. Стало видно, как выглядывающая из-под подола плаща мохнатая кисточка хвоста, похожая на львиную, бегает из стороны в сторону. — Ты позволишь, Создатель? Только согласно твоим мыслям, желаниям и представлениям.
Олег не успел сказать и слова, как рогатый слуга уже склонился в поклоне:
— Повинуюсь, Создатель.
На миг возникло холодное жутковатое ощущение в голове, словно там зашипела газировка.
— Что это?
— Весь этот мир, Создатель, — Дьявол развел руки, — лишь осьмушка души твоей, и он благодарен тебе за счастье своего существования.
— Ты что, издеваешься? — Олег ощутил нарастающую злость: в их маленькой комнатушке ничего не изменилось.
Но тут Дьявол сухо щелкнул черными пальцами, и стены рухнули…
* * *
Сотни жарких солнц, взметнувшихся ввысь вокруг земного диска, нагрели песок пустыни до такой степени, что в нем можно было запечь кабана. Именно поэтому ноги лошадей были обуты в толстые кожаные чулки до самых колен, а все пятеро всадников обходились без доспехов — хотя, судя по широким мечам на поясах и длинным копьям у стремени, были воинами. Головы людей укрывали небольшие войлочные шапочки, на плечах болтались свободные белые балахоны с длинными рукавами. Одежда ничем не различалась и у двух совсем молодых, лет по пятнадцать, парней, и у двух взрослых, гладко бритых воинов, и у седого старца с окладистой седой, бородой..
