Уставшее время | страница 9



Ему подумалось, что камень не является произведением человеческих рук и потерять его здесь никто не мог. Так что нет ничего удивительного в том, что этот очень красивый камень, приятно холодящий ладонь, не попал в археологические реестры в качестве какого-нибудь древнего талисмана-оберега. Он наверняка вышел из недр мира — из подземной ювелирной мастерской, где идеальной огранке подвергаются застывшие слезы земли.

Митя любовался камнем, его безупречными формами, игрой света, чистотой и прозрачностью. И вдруг заметил, что эта чистота начинает неуловимо нарушаться. Сначала это было просто чувство беспокойства, окрепшее, когда он увидел, как в самом центре камня появилась едва заметная крохотная точка. Через минуту точка выросла до размеров макового зернышка — Митя не мог отвести от нее глаз. А росинка все росла и увеличивалась, пока не стала казаться черным манящим зрачком. Митина тревожность исчезла без следа, тихая умиротворенность наполнила его, заставив забыть обо всех печалях и унеся куда-то вдаль на мягких укачивающих волнах.

Когда волны прибили его к берегу и он очнулся, то обнаружил, что все еще сидит на том же месте и так же неотрывно смотрит вглубь камня. От инородного объекта, внезапно выросшего в камне на его глазах, не осталось и следа. Но что-то все же произошло. Митя чувствовал, что просидел на земле, глядя в камень, целую вечность. Спина не просто затекла, а задеревенела, шея не поворачивалась, ноги тоже потеряли чувствительность. Спал он, что ли, сидя? С трудом разогнув спину, Митя осторожно повалился в траву и несколько минут лежал с закрытыми глазами, ощущая утомление во всем теле. Но долго лежать ему не дала вспыхнувшая в голове догадка. Он резко сел и огляделся. Солнце висело в небе не там, где он его оставил до погружения в нирвану. Оно было на востоке, а не на западе, закат сменился восходом, вечер — утром! Митя посмотрел на часы — половина девятого. Камень он нашел около восьми. По часам все сходится. Но солнце!..

Он встал и направился к вещам, лежавшим неподалеку, крепко сжимая в руке холодный, нисколько не вобравший в себя Митиного тепла камень. Наверное, он действительно спал, погруженный этой маленькой штукой в крепкий, беспробудный сон без сновидений. Проспал весь вечер и всю ночь, в буквальном смысле не разгибая спины. Неудивительно, что после этого он чувствовал себя так, словно несколько месяцев пролежал без движения в гипсовых доспехах.