— Так было, — с тоской в голосе произнес старик. — Это было воистину прекрасное время. В замке тогда обитал сам Избранный Владыка Кальмириус, глава Собора Великих Змеев. Это его изображение когда-то украшало ворота замка. Увы, вскоре после падения Змеев люди сбросили барельеф со стены, разбив его и отлив из золота новые деньги. Они желали уничтожить все, что напоминало о минувших веках… И люди преуспели в этом: прошло всего две тысячи лет, и никто уже не верит, что все, о чем я говорю вам, было на самом деле. Великие Змеи не оставили после себя памяти, они уходили навечно… Но они пытались удержать этот мир, решив воспользоваться Пламенеющим Шаром, прибегнув к Высшей Магии. И тогда Кальмириус вынужден был решить, кого из смертных он может послать на поиски осколков Дара Богов. В помощь ему был созван Полный Собор. Великие Змеи долго совещались и, наконец, отобрали троих. Смертные никогда не поймут, почему драконы избрали именно этих людей, но Великие Змеи никогда не принимали неверных решений. Никогда. А теперь слушайте меня, слушайте и смотрите, ибо я собираюсь рассказать и показать вам историю поисков так, как она совершилась на самом деле…
Сказитель обвел взглядом притихший зал, наполненный людьми, ловящими каждое его слово. И слегка улыбнулся.
Но этого никто не заметил.
… Тяжелые парчовые занавеси затрепетали от ворвавшегося сквозь распахнутое окно ветра. Косой солнечный луч на краткий миг проник в зал, осветив яркий гобелен, занимающий почти треть стены. Золотые нити, вплетенные в картину, вспыхнули на мгновение и так же быстро погасли, едва только солнце исчезло. В зале воцарился приятный сумрак.
Немолодой мужчина в темно-зеленой накидке поверх индигового цвета одежды неторопливо отошел от окна. Высокие, почти до колен, сапоги из коричневой кожи с массивными серебряными пряжками утопали в пушистом бордовом ковре. У бедра покачивался не длинный, но затейливый витой жезл, украшенный эмалью и несколькими крупными жемчужинами. Рядом был приторочен меч двух локтей в длину, скрытый в ножнах, обтянутых тонкой кожей. Ритуальное, но, тем не менее, и вполне боевое оружие.
— Время пришло, — негромко произнес он, сдвинув брови.
Тот, к кому обращался мужчина, коротко кивнул. Он был несколько моложе, худ и нескладен. Длинный малиновый плащ с вышитыми по нижнему краю чередующимися белыми и золотыми полосами. К широкому серебряному поясу был пристегнут футляр для свитков, сейчас совершенно пустой.
