Берестов подошел ближе и увидел, что сегодня Лилечка во всеоружии: ресницы наведены чем-то синим, губы обрамлены чем-то сиреневым, на скулах блеск, в глазах огонь. А запах совершенно божественный. Черт! Вчера она была как нимфа, а сегодня как пантера. Да, она хочет помутить рассудок всей редакции!
— Ты не забыла, что мы сегодня пьем? — произнес Берестов.
— Я принесла шампанское! — улыбнулась она.
Ну какая после этого может быть работа.
На летучке Топоров пытался на манер Авекяна учинить журналистам разнос за то, что они задерживают материалы, а сам косился на Лилечку. И чем больше он на неё косился, тем менее убедительно звучала его речь. В конце концов он дошел до того, что стал взывать к совести, чем вызвал саркастические ухмылки.
— Сегодня уже нужно верстать шестую полосу! А из чего верстать? Где материал? Где ваша совесть, господа? Вот скажи, Берестов, что ты сегодня сдашь?
— Почему сегодня? — пожал плечами Берестов. — Мы договорились на пятницу! Разве уже пятница? Вот завтра для тринадцатой полосы я что-нибудь раскопаю. А сегодня меня лучше не трогать. Как-никак я раскручиваю убийство.
— Сколько ты ещё будешь раскручивать?! — вскричал Топоров.
— Такие дела распутывают годами, а ты хочешь, чтобы я за три дня раскрутил, да ещё написал булгаковским языком.
Сегодня берестовскому красноречию мог позавидовать Демосфен. Однако Топорова это почему-то раздражало.
— А что помещать на твои полосы? — не унимался он. — Пустые места с надписью: «Извините, дорогие читатели, журналист Берестов раскручивает материал». Так, что ли? Совесть у тебя есть, Берестов? Скажи, есть?
— Есть! Но она у меня не обладает решающим голосом.
На этом разошлись. До обеда было уныло и скучно. Берестов снова звонил в Управление внутренних дел, пытаясь выяснить, кто все же такой растетеха. Но там либо сами не знали, либо прикидывались шлангами, посоветовав просто-напросто меньше волноваться. Позвонил Берестов и в Институт судебной медицины, снова попросив позвать патологоанатома Евгения Мелихова, представился корреспондентом «Коммерсанта» и назвался Анатолием Калмыковым.
После минутной паузы девушка попросила оставить номер телефона и сказала, что перезвонит в течение часа. Берестов продиктовал номер своего сотового, но она потребовала рабочий. Ничего не оставалась, как дать телефон «Московских вестей». Однако в течение часа так никто и не перезвонил. Когда Берестов перезвонил сам, также представившись Калмыковым, девушка с раздражением ответила:
