Ее узнавали, здоровались, спрашивали, чем помочь, но она трясла головой и отвечала:
— Мне к следователю.
Ближе к двенадцати наконец появился и он. Метнулась к нему, как к спасителю:
— Александр Петрович, наконец-то! Я все утро вас жду.
Следователь взглянул Галине Петровне в глаза и понял все. Он нахмурил брови и угрюмо произнес:
— Пойдемте ко мне в кабинет.
Едва они переступили порог, она сразу с мольбой в голосе начала:
— Александр Петрович, я зря на этих девчонок возвела поклеп. Ведь на самом деле я не помню. Было темно.
— Я догадался, — мрачно произнес следователь.
Он посмотрел на Галину с сочувствием и шепотом спросил:
— Они вас запугивали?
— Никто меня не запугивал! Дайте мне лист бумаги! Я отказываюсь от своих показаний.
— Сядьте, Галина Петровна, и успокойтесь. Расскажите, кто вас так напугал? Не бойтесь! Мы всегда сумеем вас защитить.
— Умоляю, Александр Петрович, — заплакала женщина, — не вмешивайте меня в это дерьмо! Я совершенно не помню лиц тех девчонок. Что же они из-за меня будут страдать.
Не добившись от свидетельницы никаких объяснений, следователь в конце концов был вынужден принять от неё заявление с отказом от показаний. Когда Потоцкая выходила, то неожиданно на крыльце РОВД столкнулась с соседом по дому. Они машинально поздоровались, и сосед, прежде чем зайти в отдел, трижды оглянулся на Галину. Затем почему-то нахмурился, прошел в кабинет к тому же самому следователю, от которого вышла его соседка по дому, и первое, что произнес, даже не поздоровавшись:
— Я не уверен, что это были именно те девчонки, которые попросили у меня нож. Я отказываюсь от своих показаний…
А Галина в это время что есть духу неслась домой. Сердце её билось, дыхание перехватывало. Дурные предчувствия терзали её душу. Она ворвалась в квартиру и кинулась к телефону. Первым делом позвонила в садик.
— Не привели моего Алешеньку? — спросила она как можно спокойней.
— Нет! А должны привести?
— Да, должны. Как только приведут, позвоните мне домой, если вас на затруднит.
— А кто должен привести? — поинтересовались в детсаде.
— Родственник, который забрал его вчера вечером. Он меня предупреждал, что возьмет Алешку погостить, а я и забыла.
— Слава богу, — вздохнули на том конце провода. — А мы уж думали, что похитили…
Затем Галина позвонила в школу и сказала, что заболела, поэтому уроки отменяются. После чего положила трубку и стала ждать. Более тягостного ожидания, она не испытывала за всю жизнь. Несчастная сидела, не шевелясь, и смотрела на телефон. Так прошел день. За окном стемнело, а ей все не звонили. Она взглянула на часы. Было половина седьмого. Галина с замирающим сердцем набрала телефон садика и попросила позвать воспитательницу из средней группы.
