Пока я нагибался за палкой, труп все тащился вперед, шипя. Но госпожа Хапсенекьют — Неку — подняла перед собой скрещенные руки и заговорила на языке Дельты.
— Мой господин, мой муж, ты вернулся.
Птадомир ответил на том же наречии:
— Я больше не покину тебя до тех пор, пока струятся воды Великой Реки.
— Я не боюсь тебя, — сказала Неку. Но голос ее дрогнул. Я понял, что на самом деле она страшно боится. Но она справилась с собой и заговорила с ним о прежних временах, об их совместной жизни. Мертвец остановился послушать ее, и этих нескольких мгновений оказалось вполне достаточно, чтобы меня переполнила магия. Я соединил ладони над оставшейся от хижины палкой и зажег ее по всей длине колдовским огнем. Я поднял ее в воздух, как факел.
— Господин, — обратился я к нему на языке мертвых. — Настало время пойти со мной. Вы чересчур долго откладывали свое последнее путешествие.
Птадомир рявкнул в ответ:
— А кто ты такой, чтобы стоять между Птадомиром и тем, чего он желает?
Пока он говорил, я стал точно посередине между ним и его женой, широко расставив ноги и надежно упершись носками в землю. Неку сохраняла спокойствие, кинжал в ее опущенной руке смотрел вниз.
— Я не из благородных, господин, но я ваш друг, знающий дорогу в Ташэ — я там бывал.
— Значит, ты такой же мертвец, как я, и не имеешь надо мной никакой власти.
Я сотворил знак Воориш, связывающий мертвых, и возразил:
— Но я же вернулся оттуда.
Труп зашипел и снова потянулся ко мне, намереваясь вцепиться в шею обеими руками. Я поднял горящую палку и произнес тайное имя Всепожирающего Бога. Птадомир замер на месте, опустив руки и безвольно обмякнув.
Я понял, что смогу сдерживать его всего несколько секунд. И прошептал госпоже Неку на речи торговцев, надеясь, что Птадомир не поймет:
— Быстро! Его настоящее имя!
— Ну… Птадомир…
Я почти развернулся к ней. Как только мое внимание к мертвецу ослабло, он двинулся вперед. Я ткнул горящей палкой в разлагающееся лицо и не достал всего несколько дюймов.
— Нет! Его священное, тайное имя.
— Но я…
— Скажи мне его, быстро!
— Его зовут Сеннет-Та. Это означает Сокол-в-Утреннем-Свете.
Я обратился к трупу на языке мертвых:
— Сеннет-Та, отвернись от утреннего света, отвернись от рассвета, отвернись от света и дня, направь свои крылья к ночи, где ты должен теперь поселиться, в утробу Сюрат-Кемада, повелителя и пожирателя всего сущего. Погребальное судно уже ждет тебя. Все готово.
Мертвец закачался, наклонившись вперед, потом назад, потом снова вперед, он стоял неуверенно, чуть не падая, словно оживившее его заклятье наконец начало терять силу. Он повернулся к госпоже Хапсенекьют и вытянул вперед руку, и в этом жесте сквозили… нет, не злоба и ненависть, а тоска и отчаяние. Наверное, он так прощался с ней. Она отпрянула от него, сжав в руке кинжал.
