Очи черные, рожи желтые…
В итоге досталось на орехи целой куче китаянок, посмевших попасться на глаза Джону босыми и не в меру игривыми. И это при таких фэйсах-то! Знаете ли, иногда я Джона в чем-то понимаю и даже поддерживаю. Не в меру игривых китаянок следует останавливать любым способом.
И очень хорошо, когда рядом есть кто-то, страстно желающий избавить тебя от созерцания этого карликово-кривоногого блядства. Вот и секунды не прошло, как Джон обратил их в визжащее бегство, чему я был очень рад, так как хотя бы на этот миг освободился от функций переводчика, обязанного озвучивать на английском одно и то же, нечто вроде «ю, факинг чинкиз, грязный ниггаз, мадди хонкиз, пусси-кантс, шат ап, бляди заебанные!».
Очистив этаж от китаянок и латентной проституции, Джон попытался было продолжить движение вниз, но тут я упросил его сделать привал, так как мы оказались на этаже, где была расположена кухня. Поразмыслив немного, Джон предложил мне попробовать побороть похмелье с помощью кофе. С вымученной гримасой согласия я проследовал вместе с ним на кухню, где кое-кого ожидало еще одно Джоново нравоучение-наставление.
Румынский Будапешт
На кухне нам повстречались два хмурых белых человека, которых угораздило полезть знакомиться-ручкаться. «Здравствуйте, я румын», — сообщил на более-менее сносном английском один из них. А второй добавил: «Здравствуйте, я тоже румын. Но из Венгрии». Я, конечно, охуел от такого смелого разбазаривания информации, понимая, что сейчас этим рассказчикам настанет настоящий пиздец. Еще неизведанный ими.
Однако Джон даже косяка не бросил в их сторону, а по-хозяйски расхаживая по кухне, спиной к венгро-румынам, и демонстрируя образец спокойствия, громко произнес по-английски: «Когда покидаете эту благословенную страну, факинг джипсиз?»
Самое удивительное, что те в ответ бросились называть ему точные даты, оправдываться и уверять Джона в том, что никакие они не цыгане. И что их дедушки охотились на цыган, когда служили в «Железном Легионе», хорошо знакомом советским кинозрителям по румынским антифашистским фильмам. Джона это запоздалое оправдание никак не заинтересовало, и с невозмутимым видом он продолжал готовить кофе, читая по ходу лекцию о правилах и способах официального посещения чужих стран с помощью турфирм, виз и 36 кг багажа.
Через пару дней мы встретили этих ребят в курилке. При виде Джона они почему-то стали улыбаться, бормоча что-то нечленораздельно-радостное. Впрочем, спустя пару минут наступила полная ясность в вопросе с этой странной улыбчивостью. Попросив нас не уходить, через мгновение они вновь появились в курилке со своим багажом и стали наперебой объяснять Джону, что все, конец, они уезжают. «Вот и уябывайте на хуй, — раздалось им в ответ. — И забудьте сюда дорогу!» Наступившую было паузу прервало всего лишь одно слово, озвученное отъезжающими: «Спасибо».
