Ну да, конечно! Только этого не хватало!
– Рассказывать особо не о чем. Агентство «Годдард проджект» ни разу не расформировывали, но оно всегда было сверхсекретным учреждением. В отличие от других агентств политики не суют свой нос в нашу работу. Порой мне кажется удивительным, что в Вашингтоне удается сохранять такую степень секретности. Нас финансирует Государственный департамент, но почти никто не знает о нашем существовании.
– Нисколько в этом не сомневаюсь.
– Этот факт еще раз доказывает, что ФБР известно далеко не все.
Его губы изогнулись в усмешке.
– Конечно, не все.
– До тех пор пока я не прошла проверку и не была принята сюда, я думала, что мой отец работает на Госдепартамент. Никогда раньше не слышала название «Годдард проджект». Моя мама наверняка до сих пор не знает, где именно работает ее муж.
– И ты не открыла ей правду?
– Нет, конечно. При поступлении на работу мы все подписываем договор о секретности и неразглашении информации.
– Знаю.
– Разумеется. Как бы то ни было, я всегда держу свое слово.
– Я тоже, дорогая.
– Ну да, ты скорее умрешь, чем выдашь государственную тайну.
– Я готов умереть и ради кое-чего другого.
– Между нами все кончено, Алан, прошлого не вернешь. Не возвращайся больше к этой теме и не называй меня «дорогой». Мы сослуживцы, и только.
Три года назад Бет растаяла бы от одного взгляда Алана, но теперь она не испытывала к нему никаких чувств. Никаких! И это ее радовало. Эротические фантазии с Итаном в главной роли принесли ей хоть какую-то пользу. Бет едва удержалась от улыбки.
– Жаль, что все так вышло.
– Ты уже говорил это, и я верила тебе. Действительно верила, Алан! – Бет вздохнула. Придется еще раз высказать бывшему жениху свои претензии. С чувством, с толком, с расстановкой. – Но я также знаю, что если ты смог бросить меня у алтаря ради дела, то в будущем неминуемо возникнут такие же ситуации. Я всегда буду играть в твоей жизни второстепенную роль, а на первом месте у тебя будет работа. Но меня это не устраивает. Рада, что вовремя спохватилась.
– Послушай, Бет, все еще можно исправить.
– Нет. Я не так терпелива, как моя мама. Если бы мы поженились, я бы стала настаивать, чтобы ты уделял мне больше внимания… хоть иногда. Впрочем, зачем лгать? Не иногда, а всегда… Я потребовала бы, чтобы ты ставил меня на первое место в своей жизни! Но ведь ты не смог бы сделать это.
Алан провел рукой по темным, коротко стриженным, как у сотрудников ФБР, волосам.
