С моего лица тоже сошла улыбка. Я рассказал ему о вчерашнем визите Елены и о своем последующем разговоре с Ковалевым.
— Ковалев, говоришь, — задумался Турецкий. — Знаю я его. Как-то доводилось встречаться.
— Правда?
— Представь себе. Довольно мерзкий тип. Чем-то раздражает, а чем — непонятно.
— Вот-вот, — покивал я. — У меня о нем такое же впечатление.
— Я знал, конечно, что он ведет двойную игру, но не думал, что он вот так без стеснения рассказывает об этом адвокатам своих обвиняемых, — продолжал Турецкий. — Видно, не показался ты ему, Юра. Не внушил опасений.
— Я его не пугать приходил.
— Не обижайся. Это как раз хорошо. Зато мы теперь знаем о них немного больше, чем они о тебе.
— Они? — переспросил я.
— Ну есть у меня такое подозрение, что Ковалев с Марченко давно уже в сговоре.
— Да, не очень все это упрощает дело, — вздохнул я.
— А тебе кто-то обещал, что будет легко? — усмехнулся Турецкий. — У меня сейчас тоже такое веселье — третьи сутки не сплю. Так что история с твоей Еленой Прекрасной после этого может показаться сказкой для детей младшего школьного возраста.
— Так и что же мне делать дальше с этой сказочкой?
— А сам-то ты что думаешь?
— Сейчас поеду к Магомадову в Бутырку. Но, я так понимаю, это вряд ли чего даст. А против Ковалева придется бороться его же методами. — Заметив недоуменное выражение лица Турецкого, я пояснил: — Они собираются предоставить доказательства того, что Магомадов служил у Мамеда Бараева… Значит, надо достать доказательства того, что на самом деле этого не было. Что называется, доказательство от обратного.
— Если этого не было… — задумчиво и мрачно протянул Турецкий.
— Ты не веришь в это? — спросил я.
— Да нет, наверняка все именно так, как ты думаешь. Но нельзя исключать и возможности ошибки. — Турецкий стал не менее мрачным, чем тучи над Москвой вчера к вечеру. — Ладно, посмотрим. И как же ты собираешься добывать доказательства?
— Пока не знаю…
— Ничего не поделаешь… — сказал Турецкий. — Видно, придется тебе в Чечню ехать. Документы искать.
— Что?! — совсем уж растерянно спросил я. — Уф-ф, ну и шуточки у тебя. — Я вытер пот со лба.
— А почему ты решил, что я шучу?
Я не нашелся что ответить.
— Ну сам посуди. Где еще добыть доказательства невиновности твоего подзащитного, как не в Чечне.
Александр Борисович был, как всегда, прав…
— А может быть, как-нибудь из Москвы… — промямлил я.
— Вот чего я не люблю в людях, Юра, — строго сказал Турецкий, — так это наплевательского отношения к своим обязанностям. Сам подумай — как, например, ты получишь документы из Чернокозовского изолятора, если связи с Чечней практически нет? — Турецкий вызвал Алену: — Сделай-ка нам еще кофе, пожалуйста. — И снова ко мне: — Ну и когда ты едешь?
