— А вы не предполагаете, что он тоже может быть замешан в этом деле? — продолжал спрашивать я. Это был вопрос наугад, взятый с потолка, имевший целью, как я уже говорил, единственно отвлекающий маневр. И он сработал!
— Вы знаете… — Елена не то задумалась, не то замешкалась. — Вы знаете, мне тоже приходила в голову эта мысль. Иначе кому все это было бы нужно. И вся эта милиция опять же. И откуда они знали, что он у меня окажется?.. Они, конечно, могли просто следить за ним, но мало ли ходит по Москве кавказцев. А арестовали почему-то Аслана.
Да, Гордеев, славно сработано — все-таки иногда полезно доверять первой же мысли, которая возникает у тебя в голове. Какая-никакая, а все же ниточка! Не факт, что правильная и ведущая в нужном направлении, но ведь и отрицательный результат — тоже результат, как считают люди поумнее нашего. Пока исходных данных настолько мало, что версий может быть бесконечное количество — от каких-нибудь мстящих чеченцев до масонской ложи или, например, неземной цивилизации, которой бедный Аслан Магомадов помешал в исполнении ее высших планов, а потому среди них найти хотя бы одну правдоподобную и небредовую нить — первый, необходимый и важный шаг.
— Значит, вы допускаете, что этот арест был совершен по указке вашего мужа из-за ревности?
— Я, конечно, не вполне уверена в этом. Но это могло произойти.
Мог, мог. Конечно, мог… Для чиновника такого уровня устроить арест неугодного бывшего любовника жены — раз плюнуть… Конечно, это пока только мои предположения, но уж больно они похожи на правду.
— Хорошо, а ваш муж знал о том, что к вам собирается Аслан?
— Вообще-то я ничего такого ему не говорила — зачем?
— Ну а кто такой Аслан, он хотя бы знает?
— Да, кое-что он знает. Я рассказывала о нем, когда мы только познакомились, говорила, что собираюсь за него замуж. Но я не ожидала от него такого. Не думала, что он на это способен…
— А вы, — спросил я осторожно, — как к нему относитесь? Извините, конечно, что я лезу в ваши личные дела, но это мне тоже важно знать для расследования.
— Да-да, конечно, я понимаю, — сказала она, проведя ладонью по лбу. — Нет, я его не люблю. Хотя я уважала его до сих пор. Это был фиктивный брак — ему нужна была жена, с которой можно было бы выйти в общество, этакий непременный атрибут, я бы сказала. Я… наверное, я совершила ошибку. Но я так устала ждать Аслана, и у меня уже не осталось надежды на то, что он когда-нибудь вернется. А жизнь как-то нужно было устраивать… А теперь приходится об этом горько сожалеть.
