Куренной подошел к Турецкому и стал напротив него, загородив спиной Лену и Димона. Казачья форма ладно сидела на нем, видать — из дорогой ткани. И сапоги на нем хромовые, начищенные до блеска, как будто и не ходит он пешком по пыльным дорогам Новоорлянской. Взгляд у Куренного колючий, но он его прячет, прищуривая глаза, словно что-то мешает ему смотреть на Турецкого. Не простой мужик Куренной, не простой, — думал Турецкий, а сам выжидающе смотрел на казачьего атамана.
— Антон, или не знаю, как тебя там…Спасибо, брат, ты мне жизнь сегодня спас.
Хорошие слова говорит Куренной, правильные. Благодарит скупо, но с достоинством. Но и Турецкий не станет перед атаманом заискивать, хотя, если говорить начистоту, он пока жив благодаря Куренному. Будь на месте атамана Димон, судьба не была бы так благосклонна к московскому важняку. Димон не стал бы чикаться с ним, пули не пожалел бы. Поэтому и не он атаман, — усмехнулся про себя Турецкий.
— Бывает… — между тем небрежно бросил Турецкий — Людям надо помогать. — Словно каждый день ему приходится вытаскивать из-под пуль людей. — Как говорится, оказался в нужное время в нужном месте.
Куренной усмехнулся, принимая шутку. Но тут же улыбка сошла с его лица и он пристально заглянул в глаза Турецкому.
— Я ведь тебя совсем не знаю, Антон. Расскажи о себе. А то вместе дела собираемся делать, как-то не привык я в жмурки играть с людьми, которых к моему берегу прибило…
Логично ведет себя Куренной. Конечно, как можно доверять человеку, совсем ничего о нем не зная. Турецкий словно нехотя заговорил:
— …Родился, школа, армия, академия, одна война, вторая война…В тысяча девятьсот девяносто шестом году меня шмель укусил, вот сюда, — и он показал на голову, — очень больно было! Мне что, всю свою биографию бурную со всеми подробностями изложить?
Куренной слегка покачивался на носках своих начищенных сапог перед Турецким, засунув одну руку за ремень. Теперь он стоял вполоборота и Турецкий мог видеть Лену и Димона. И Лена быстро взглянула на Турецкого, но тут же вынуждена была что-то ответить Димону, потому что он взял ее за руку и негромко и что-то настойчиво повторял.
Куренной тем временем слегка набычился, уловив в словах Турецкого легкую иронию, но расспросы продолжал.
— Женат? Дети есть? — допытывался он.
«А дотошный ты мужик, Куренной», — подумал про себя Турецкий.
— Вопрос на вопрос, — прервал он собеседника. — Когда я смогу уехать? Меня тетя ждет. В Новороссийске. Я к ней как раз на бархатный сезон поспевал. Каждый денечек, кстати, дорог…
