— Здорово, Андрей. Зачем звал? Шо стряслось?
Куренной сухо ответил:
— У меня, Сергун, брата убили.
— Знаю. Мои соболезнования. Чем можем — поможем…
Куренной подался всем телом к ворыпаевским и веско добавил:
— Перерезали горло. У нас, в нашей станице…
— Цэ вэлыкэ горе. У тебя шо, уже какие-то мысли на эту тему есть? Скажи…
Куренной демонстративно заглянул за плечо Сергуна и с ехидцей спросил:
— А шо там Кудря маячит и колесо пинает? Вы ж всегда разом, как на картинке…Нехай тоже к нам подойдет. Раньше на смыках он нас не гнушался…
— Та он чеснока поел, а зубы не почистил. Стесняется, — хохотнул Сергун.
Куренной оглянулся на своих и парировал:
— Ничего, мы потерпим. Да, хлопцы?
Клест кивнул головой и крикнул:
— Кудря, иди до нас!
Кудря поднял голову, но остался стоять на месте. Вмешался Димон, который с раздражением прикрикнул:
— Шевели копытами…
Сергун обернулся к Кудре и спокойно позвал его:
— Кудря, иди сюда, а то казачкам не нравится горло драть.
Турецкий приоткрыл окно и наблюдал за встречей казаков и ворыпаевских, удовлетворенно отметив, что все идет по плану. Прямо ему в затылок шумно дышал здоровенный казак. Водитель напряженно вглядывался в стекло и нетерпеливо ерзал на сидении. Видно, сам хотел участвовать в знаменательной встрече.
Кудря отделился от своих и медленно направился к парламентерам. Турецкий пробормотал:
— А время-то остановилось в вашем Новом Орлеане…
Водитель в недоумении взглянул на него:
— Шо ты там балакаешь?
— Да это я так, сам с собой разговариваю. Привычка у меня такая, — объяснил не без иронии в голосе Турецкий, не отводя взгляда с дороги.
В открытые окна машины хорошо было слышно каждое слово, которыми обменивались обе стороны.
— Хай Кудря скаже, где вчера вечером был с девяти до одиннадцати, — обратился Куренной к Сергуну.
— Спроси у него… — осклабился тот.
— Може, тебе рапорт нарисовать? — огрызнулся Кудря. — Так не по чину будет…А если тебе так уж интересно, то дома я был, телевизор смотрел. Ведущий подтвердить може, — ухмыльнулся он.
— Брэшеш, — резко оборвал его Куренной. — Тачку твою бачили в Орлянке вчера вечером. И тебя…С братом моим.
— Это шо за предъявы? — фальшиво возмутился Кудря. — У вас свои дела, у нас свои. Я ж у тебя не спрашиваю отчета, где ты вчера був.
Куренной уже отвернулся от Кудри и обратился к Сергуну.
— Сергун, прямо сейчас скажи мне, шо ты ничего про это не знаешь. Ни про смерть Бэмби, ни про золото. И мы разойдемся. Скажи как бывшему дружбану. Только его мы с собой возьмем, — и он кивнул в сторону Кудри. — У нас еще к нему вопросы есть.
