Боровский ничего на это не ответил. И тогда Лось заговорил вновь.
— Алик гладко начал, — лениво позевывая, сказал он. — И как только ему удалось так ловко втереться в доверие к первому лицу в государстве, ума не приложу.
— Алик всегда умел налаживать контакты.
— Ну да, ну да, — покивал Аркадий Владимирович. — Хотя… налаживать контакты умеем мы все. Но у Риневича есть какое-то особенное обаяние. Ты думаешь, почему Хозяин так хорошо к нему отнесся? Да потому что увидел в нем сына-раздолбая, у которого есть голова на плечах и который готов образумиться, если папа ему поможет. Вот и помог. Или ты не согласен?
— Не знаю. Да и вообще, это их личные дела. К тому же Хозяин облагодетельствовал не его одного. И не со стороны Алик пришел в бизнес.
— Это верно, — неохотно согласился Лось.
— Ты вот тоже свой первый капитал не от бабушки по наследству получил, — напомнил ему Боровский. — КГБ, КПСС… Кто там у тебя еще в родственничках ходил?
— А я этого и не скрываю, — с едва заметным вызовом ответил Лось. — И не вижу в этом ничего зазорного.
— Если попытаться, можно увидеть, — возразил Боровский. — И у тебя, и у Алика, и у меня. Так что не будем об этом. Сейчас мы все в одной лодке и должны помогать друг другу грести.
— Угу. До тех пор, пока движемся в одном направлении.
Боровский лениво пожал плечами:
— Хотя бы и так.
Он опрокинул остатки пива в рот, поднялся с кресла и потопал к двери.
— Ты куда? — спросил его Аркадий Владимирович.
Боровский обернулся и с усмешкой посмотрел на Лося.
— Как куда? В сауну. Или у тебя есть другие варианты?
— А посидеть, пивка попить?
— А я уже попил, — ответил Боровский. — Как только закончишь с пивом, подгребай к нам.
— А не прогоните? — шутливо спросил Лось.
— Только если будешь себя хорошо вести, — в тон ему ответил Боровский. Затем взялся за дверь и вошел в сауну.
Лось долго и задумчиво смотрел на закрывшуюся дверь, потом перевел взгляд на кружку с пивом.
— Если буду себя хорошо вести… — пробормотал он. — Что бы, черт возьми, это значило?
Он вновь посмотрел на дверь, и на этот раз во взгляде его маленьких, зеленоватых глаз уж точно не было ничего хорошего.
Глава десятая
Начало грозы
1. Так кто же третий?
— Элиночка, душа моя, принеси нам, пожалуйста, два черных кофе.
Ремизов положил трубку на рычаг, откинулся на спинку кресла, сложил руки на толстом животе и весело посмотрел на Турецкого.
— Так кому все-таки было невыгодно объединение «Юпитера» и «Дальнефти»? — нетерпеливо спросил Турецкий.
