Коваленин вновь пожал плечами, как бы давая понять, что пути сумасшедшего для нормального человека неисповедимы.
— Значит, во сне… — задумчиво произнес Турецкий.
— Угу. Во сне.
На столе зазвонил телефон. Коваленин снял трубку.
— Да, Ларис… Да, соединяй! — Он прикрыл трубку ладонью и сказал Турецкому умоляющим голосом: — Александр Борисович, это мой партнер из Австрии. Честное слово, очень важный разговор, никак невозможно отложить.
Турецкий кивнул и поднялся с кресла. Аудиенция была окончена.
4. Кто третий?
Юрий Валерьевич Ремизов был человеком солидным, толстым и вальяжным. Во время беседы с Турецким он откинулся на спинку кожаного кресла и с видимым удовольствием курил толстую кубинскую сигару.
Турецкий от предложенной сигары отказался, тем самым, сам того не подозревая, нарушив светский и деловой этикет. Впрочем, Турецкому на это было плевать. Дело в том, что этот Ремизов являлся одним из бывших сотрудников «Юпитера», сбежавшим с «тонущего корабля» задолго до того, как появились первые признаки катастрофы.
Разговор Ремизов вел медленно и деловито, как и подобало человеку его комплекции. Об объединении двух компаний — «Юпитера» и «Дальнефти» — он знал очень мало, так как переговоры об объединении начались уже после его ухода из «Юпитера». И вообще, Юрий Валерьевич был «страшно далек от всех этих нефтяных дел», поскольку у него имелись «дела поважнее, чем совать нос в чужой бизнес», с которым сам Ремизов «покончил давно и бесповоротно». Он вообще был очень категоричен в своих оценках и суждениях и всем своим видом показывал, насколько ему скучно, да и неприятно говорить о фирме «Юпитер» и ее главе — Генрихе Боровском.
— Значит, вы не виделись с Боровским полгода? — переспросил Александр Борисович.
Ремизов кивнул, тряхнув толстыми, как у бульдога, щеками и пробасил:
— Именно так. Кстати, удивительно, что он до сих пор жив. Я имею в виду Боровского.
— То есть? — не понял Александр Борисович.
Ремизов отвел от лица сигару и выпустил в пространство синеватое облако пахучего дыма. Затем лукаво посмотрел на Александра Борисовича и сказал:
— Лично я бы на его месте давно уже повесился.
— Это почему же?
Ремизов пожал покатыми круглыми плечами:
— Ну посудите сами: он потерял все, что имел. Бизнеса его почти лишили, да и дела у «Юпитера» идут из рук вон плохо. Еще полтора года назад это было — я не побоюсь такого слова — самое успешное предприятие в России. А теперь что? Одно только название.
