Едва он оторвался, компания охотников соорудила подобие стола, и появилась водка и закуски. Несмотря на рев моторов, процесс спайки начался успешно.
– Как старший по возрасту, – произнес, подняв стакан с водкой, Лесков, – по званию не знаю – сейчас много молодых выскочек, – предлагаю чувствовать себя, как в бане, где все равны. Обращаться друг к другу исключительно на «ты».
– Иван, – представился долговязый и длинноносый мужчина средних лет.
– Иван, – сказал второй.
– Иван, – кивнул третий.
– Еще есть Иваны? – засмеялся Лесков.
– Да, и я тоже, – улыбнулся четвертый.
– Вот, блин, компания! – радостно воскликнул Лесков. – Значит, так. Чтобы не забивать мозги именами, отчествами и фамилиями, давайте каждый представится один раз и выберет партийное прозвище на всю неделю!
– Согласен! – сказал первый представлявшийся. – Зотов Иван, откликаюсь на прозвище Звонарь.
– Ярмола Игорь, он же Гога, он же Гоша.
– Иван Пиманенко, Пима, так звали меня в детстве.
– Ну, не знаю, – произнес, вставая, четвертый, стремительно лысеющий молодой человек с огромными, как у серны, глазами. – Мне никогда не давали прозвищ.
– А ты не волнуйся! – успокоил Гоша. – Дадим.
– Как фамилия? – поинтересовался Звонарь.
– Рабинович Роберт.
– Отлично, будешь Скрипач! – предложил Звонарь.
– Нет, только не это, – возразил Рабинович.
– Ты ломаешься, прям как будто тебя креститься заставляют! – буркнул Лесков.
– У меня от звуков скрипки зубная боль начинается. Я ее, как закончил музыкалку, в плавание под парусом по реке пустил.
– Ну ты, блин, даешь, Робинзон! – воскликнул Гоша.
– Согласен, – радостно кивнул Роберт под дружные аплодисменты.
– Вахмуров Иван, – поднялся еще один мужчина, лет тридцати пяти. – Меня Вахмуркой звали. Помните, такой корреспондент из учебника по немецкому?
– Давай просто: Немец? – вновь предложил вошедший во вкус Гоша.
– Не, пусть остается Вахмуркой, – произнес Лесков. – Нравится мне эта кликуха.
– Гоша, придумай и для меня, – потребовал светловолосый, стриженный ежиком охотник небольшого роста. – Олег… Болтов. – Олег Нечаев назвал свою фамилию в соответствии с документом, который ему выдали в МУРе. – Просто мужик от сохи.
– Ну и будешь Мужиком!
– Плутарх Чекмарев.
– Гляди, Философ!
– Ну а меня зовут Лесков, как писателя, – солидно сказал генерал.
– Писюк?
– Скорей Писец! А ты, – ткнув пальцем в Жору, добавил Лесков, – будешь Хозяин тайги. Или просто Хозяин.
– Ну, давай рассказывай! – попросил Вахмурка.
– Места у нас райские, – начал рассказывать Жора, встав и держа стакан на отлете. – Представьте: тайга переходит в болото. И кажется, конца-края простору нет. Идешь по немногим даже у нас известной тропе, и вдруг начинаются камни, глыбы, проходишь по ним метров тридцать – и под тобой огромный обрыв высотой с двенадцатиэтажный дом. И сверху низвергается водопад, а внизу райская долина. Синее-синее озеро и кудрявый лес. Там особый микроклимат. Словно на двести километров южнее. Швейцария таежная, но если поднести бинокль к глазам, открывается настоящее чудо. Вся долина буквально набита дичью. Там ее столько, что кажется, будто попал на Красную площадь во время рок-концерта. Сытые волки выбираются на каменные уступы, чтобы просто полежать и не быть затоптанными оленями. Медведи, кабаны, козы – всего не счесть! У нас поход в те места даже за охоту не считается. Мы называем: «Пойти набрать мяса!»
