— Ничего. Придет к нам — развернется.
Против этого никто возражать не стал.
12
Ирина искала на стеллажах какую-то книгу. На носу у нее поблескивали очки. Стройная фигура была закутана в белый банный халат. От влажных волос пахло душистым шампунем.
Пытаясь снять книгу с верхней полки, Ирина встала на цыпочки; Турецкий посмотрел на ее стройные лодыжки, улыбнулся и сказал:
— Ир, ты знаешь, я сегодня встретил… одного бывшего коллегу по Гармишу.
— Правда? Кого?
— Ты его не знаешь. Один полковник.
Ирина достала, наконец, книгу и повернулась к Турецкому.
— И как? Вы поговорили?
— Угу. Он сейчас снова при деле.
— Ну, хоть кто-то при деле, — усмехнулась Ирина.
Турецкому не понравился тон жены. Бывший «важняк» почувствовал, что его настроение, до сих пор довольно благодушное, начало стремительно портиться.
— Что это за ирония? — осведомился он. — Намекаешь на то, что я бездельничаю?
— Что ты, милый. Я ни на что не намекаю. Это не в моих правилах, ты ведь знаешь.
— Надеюсь, что так, — сказал Турецкий угрюмо.
— Так что там с твоим коллегой? Что ты хотел про него рассказать?
— Ничего. Все, что хотел, уже рассказал.
Ирина пристально на него посмотрела.
— Эге, да ты обиделся, — иронично сказала она. — Что тебе не понравилось на этот раз? Моя прическа? Или мое лицо? А может, тебя раздражает мой халат?
Турецкий поморщился. «Какого черта я с ней вообще заговорил?» — раздраженно подумал он.
— Ир, не заводись.
— Я ведь вижу, что ты хочешь мне что-то рассказать, — сказала Ирина, тоже начиная раздражаться. — Почему бы тебе не сделать этого? Ты давно мне ничего не рассказывал. Все последние недели, даже месяцы… Ты целыми вечерами молчишь. Пьешь — молчишь, не пьешь — молчишь. Я не знаю, чем ты живешь. Я даже не знаю, что ты теперь за человек, Турецкий.
— Я тот же, каким был, — мрачно ответил Александр Борисович.
«А вот ты изменилась, стала настоящей стервой», — хотел добавить он, но сдержался.
— Что? — прищурилась Ирина. — Ты хотел что-то добавить?
— Да. Я хотел сказать, что ужин сегодня был великолепный.
Александр Борисович сделал над собой усилие и улыбнулся. Ирина несколько секунд смотрела ему в глаза — напряженно, недоверчиво. Потом на губах ее тоже появилась улыбка, слабая, вымученная, почти незаметная.
— Тебе правда понравилось? — недоверчиво спросила она.
Александр Борисович кивнул:
— Конечно! Ты ведь знаешь, как я обожаю твои рулеты.
Ирина сделала шаг по направлению к нему.
— Турецкий, если ты врешь, я тебя убью, — насмешливо пригрозила она.
