– Лайла, вы ничего не знаете об этом человеке! Вы не должны с ним разговаривать! Вы даже не были должным образом представлены! Он может оказаться кем угодно – проходимцем! Не исключено, что он намерен причинить мистеру Бартону какой-то вред!
Разъяренный шепот мистера Калверта заставил Лайлу обратить на него гневный взгляд. Но мистер Сан-Пьетро, который не мог не услышать, опередил ее. Обворожительная улыбка исчезла, и внезапная аура властности, казалось, исходившая от него, пригвоздила мистера Калверта к месту.
– Поосторожнее, юноша, не то скоро опять окажетесь сидящим на заднице. – Холодный предостерегающий взгляд остановился на лице мистера Калверта.
Глядя то на одного, то на другого, Лайла вдруг осознала заметный контраст между мужчинами. Джослин Сан-Пьетро был на дюйм, а то и два выше шести футов.[1] Широкоплечий и мускулистый, он был чуть ли не вдвое крупнее высокого, но тощего мистера Калверта и, судя по виду, вполне способен позаботиться о себе в трудных обстоятельствах. Мистер Калверт выглядел именно тем, кем и являлся, – изнеженным отпрыском известной семьи, который за свою жизнь и палец о палец не ударил. Мистеру Сан-Пьетро было, должно быть, около тридцати, а мистеру Калверту едва ли стукнуло двадцать.
Геркулес снова тявкнул.
– Тише, Геркулес! Быть может, мы пойдем в дом? Когда будете готовы поговорить с моим дедушкой, скажите мне, мистер Сан-Пьетро, и я сразу же приведу его к вам. А пока в вашем распоряжении стол с закусками, да и музыканты вполне хороши.
– Звучит более чем заманчиво. – Он снова улыбался, не сводя глаз с ее лица. К своему полнейшему изумлению, Лайла почувствовала, что сердце учащенно забилось. – Должен признаться, что немного проголодался. Я пропустил обед в дороге сюда.
– Это мы, конечно же, можем исправить! – Ее ответная улыбка была радостной. Она чувствовала головокружение, словно юная глупая девица, и решила, что это ощущение ей очень даже нравится.
– Тогда идемте в дом? – Он с ослепительной улыбкой предложил ей руку, и его глаза говорили ей, что он находит ее ничуть не менее интересной, чем она его. Чего, конечно же, и следовало ожидать. Большинство представителей мужского пола в возрасте от десяти до девяноста, которые лицезрели ее прелестное личико с идеальной, фарфоровой кожей и стройную, изящную фигурку, влюблялись с первого взгляда. Но впервые она сама испытывала в ответ нечто большее, чем легкое влечение, и обнаружила, что это совсем другое дело.
