Коромыслов. Если что-нибудь в хозяйстве не так, господа, то простите холостяка. Журочка… Господа, вы все познакомились с Журочкой? — покажись им, Жура. Это мой племяш из Костромской губернии, талантливый мальчишка… Похозяйничай, Жура, не смущайся. За дамами поухаживай.
Тепловский. Ну, у тебя дам не богато.
Екатерина Ивановна(не меняя позы). А я?
Тепловский. Да какая же вы дама? Вы девица Саломея, да еще в руках у этого Ирода… Друг мой, Павел, так нельзя — ты себя компрометируешь: разве это рояль? (Берет две-три ноты.) Мог бы обзавестись настоящим инструментом: денег зарабатываешь ой-ой!
Коромыслов. Вы не устали, дорогая? Ну, потерпите, потерпите, искусству нужно приносить жертвы. Денег нет, напрокат взял, — а что, дрянь?
Ментиков. Шер метр, давайте я похозяйничаю. Я умею.
Коромыслов. Вы? Ну ладно. А поить будете?
Ментиков. Я-то? Я сам уже выпил четыре рюмки коньяку, а вот теперь ликеру… или еще коньяку? Посоветуйте, Торопец.
Торопец(издали). Ну вас к черту.
Смех.
Людвиг Станиславович. Он вчера у Торопца эскиз стащил.
Ментиков(рисуясь). Что за выражение… Так как же, Журочка… тебя зовут Жура? — что же мы теперь будем делать? Вам чего прикажете подать, Яков Львович?
Тепловский. Видно, я уж сам подойду.
Алексей. Павел Алексеевич…
Коромыслов. Что скажешь, голубчик?
Алексей. Вы это всем дамам говорите?
Коромыслов. Что такое говорю?
Алексей. Что искусство требует жертв.
Коромыслов. Всем. Они любят ласку.
Алексей. А искусство — жертвы?
Коромыслов. А искусство любит жертвы. Как ты находишь, Торопец? — что-то ты все косишь глазом.
Торопец(энергично качая головой). Нет, не нравится.
Коромыслов. Ого… А что же тебе не нравится?
Людвиг Станиславович. Пустяки. Взято сильно. Торопец торопится.
Смех.
Ментиков. Нет, вы представьте себе эту новость: я уже шестую рюмку пью, я уже совсем пьян! Катерина Ивановна, не браните меня сегодня: я уже шестую рюмку пью… Вы икорки, икорки свежей возьмите, редкостная икра, Яков Львович! Сам покупал у Елисеева.
Тепловский(прожевывая). Вы? Это почему же?
Ментиков. По поручению Павла… Павла Алексеевича. (Громким шепотом.) Яков Львович, а вы заметили, как хороша сегодня наша Екатерина Ивановна? Безумие! Отчего вы у них редко бываете?
Торопец. А я тебе говорю, что в ней Саломеи нет и ни на грош. Саломея… Это, брат, такое… у нее, брат, в одних глазах столько этакого, что так тут и сгоришь, как соломенная хата. А это что? — девица из немецкой портерной. Са-а-ломея!
Алексей(иронически).
