Итак, мы начинаем наш путь! Странствующий рыцарь в старинной сказке, поднимаясь на вершину крутой горы, где был сокрыт предмет его поисков, слышал вокруг себя страшные голоса - самые камни кричали ему: "Отступись, уходи!" Но голоса, которые слышим мы, призывают: "Вперед!" В камнях, зовущих нас, есть благие поучения, как у деревьев есть речь, и журчащие ручьи подобны книгам, и во всем таится добро! * И они и Время зовут нас: "Вперед!" И мы пускаемся в путь с легким сердцем, со свежими силами и со светлыми надеждами. Кремнистая дорога не так тверда, чтобы поранить нам ноги, не так крута, чтобы нам пришлось останавливаться и, глядя с головокружительной высоты, застывать от ужаса. Вперед! - вот все, что мы слышим. Вперед! Нас уже бодрит воздух дальней вершины, вдохновенные голоса зовут нас, и мы, повторяя их клич, без страха идем вперед.
30 марта 1850 г.
РАЗВЛЕЧЕНИЯ ДЛЯ НАРОДА
Перевод И. Гуровой
I
Если правда, что одна половина общества не знает, как живет другая, то, уж конечно, высшие сословия не знают, да и не хотят знать, как развлекаются низшие. Полагая, что не интересуются они этим именно потому, что ничего об этом не знают, мы намерены время от времени сообщать кое-какие факты, имеющие касательство к этой теме.
Общий характер театральных представлений низшего разбора всегда отражает вкусы народа и точно свидетельствует об уровне его духовного развития. Мы предполагаем для начала ознакомить наших читателей с некоторыми наблюдениями, почерпнутыми в такого рода столичных театрах.
Пожалуй, нет такой силы, которая могла бы искоренить у простого народа его врожденную любовь к драматическим представлениям в любом виде. Впрочем, подобное искоренение, на наш взгляд, оказало бы обществу весьма сомнительную услугу. Политехнический музей на Риджент-стрит, где показывается и объясняется действие сотен хитроумных машин и где можно послушать лекции, содержащие массу полезных сведений о всевозможных практических предметах, это замечательное место и истинное благодеяние для общества, и, однако, нам кажется, что люди, чей характер складывался бы под влиянием досуга, проведенного исключительно в стенах Политехнического музея, оказались бы мало приятной компанией. Случись с нами несчастье, мы предпочли бы не искать сочувствия у молодого человека двадцати пяти лет, который в детстве все каникулы возился с колесиками и винтиками, если только он сам не испытал подобного же горя. Мы скорее доверились бы ему, если бы он был немножко знаком с "Девушкой и сорокой", если бы он совершил одну-две прогулки по "Лесу Бонди" или хотя бы ограничился какой-нибудь рождественской пантомимой. Почти все мы обладаем воображением, которое не смогут удовлетворить никакие паровые машины, и даже богатейшая Всемирная Выставка Промышленного Прогресса *, вероятно, не насытила бы его. Чем ниже мы будем спускаться, тем, естественно, все более лакомой пищей для воображения будут становиться театральные представления, ибо это - самый легкий, самый простой и самый очевидный способ уйти от мира сухих фактов. Джо Уэлкс из Ламбета читает мало, ибо не обладает ни большим запасом книг, ни удобной для чтения комнатой, ни склонностью к чтению, а главное, - не обладает способностью живо представлять себе то, о чем он читает. Но посадите Джо на галерее театра Виктории, покажите ему на сцене открывающиеся окна и двери, через которые могут появляться и исчезать люди, расскажите ему что-нибудь с помощью живых нарядных мужчин и женщин, поверяющих ему свои тайны голосом, слышным за полмили, и Джо превосходно разберется в самых сложных перипетиях сюжета и просидит там хоть всю ночь, лишь бы ему что-нибудь показывали. Вот почему излюбленные мистером Уэлксом театры всегда полны, и какие бы изменения не претерпевала драма в любом другом месте, в Ламбете она никогда не выходит из моды.
