Нет сомнения, что человек начинает любить предмет, на изучение которого он потратил много времени и сил и глубокое знание которого помогло ему достичь почетного положения. Нет сомнения, что подобное чувство порождает не только равнодушие и слепоту к недостаткам этого предмета, как явствует из слов милорда Тендердена, приведенных в предыдущем моем письме, но и горячее желание защищать эти недостатки и оправдывать их. Если бы дело обстояло иначе, если бы такой интерес и любовь к своей профессии отсутствовали, ни одна из них никогда не могла бы стать призванием человека. Вот почему ученые юристы упорно противятся обновлению юридических принципов. Вот почему знаток законов в "Первой Беседе", предшествующей описанию Утопии *, услышав мнение, что смертную казнь следовало бы отменить, говорит: "Никогда нельзя будет пойти на такую меру в Англии, не подвергая государство величайшей опасности". При этих словах он покачал головою, скривил презрительно губы и замолчал". Вот почему главный уголовный судья города Лондона в 1811 году протестовал против "отмены высшей меры наказания" за карманные кражи. Вот почему лорд-канцлер в 1813 году протестовал против отмены смертной казни за кражу товаров из лавки на сумму более пяти шиллингов. Вот почему лорд Элленборо в 1820 году предсказывал чудовищные последствия отмены смертной казни за кражу белящегося полотна на сумму в пять шиллингов. Вот почему генеральный прокурор в 1830 году настойчиво требовал смертной казни за подлог и "с удовлетворением чувствовал", вопреки всем свидетельствам банкиров и других пострадавших (одних банкиров набралась тысяча!), "что с помощью столь строгого закона он удерживает возможных правонарушителей от преступления". Вот почему судья Колридж произнес свою речь в Хертфорде в 1845 году. Вот почему в уголовном кодексе Англии к 1790 году насчитывалось сто шестьдесят преступлений, караемых смертью. Вот почему законники из поколения в поколение твердили, что любое изменение такого положения вещей "подвергнет государство величайшей опасности". И вот почему они на протяжении всех темных лет истории "покачивали головой, презрительно кривили губы и умолкали". За исключением (и что это за славные исключения!) тех случаев, когда такие знатоки законов, как Бэкон, Мор, Блэкетон, Ромильи * и - будем всегда вспоминать в нем с благодарностью - совсем недавно мистер Бэзил Монтегю, каждый в свое время, боролись за правду и защищали ее, насколько им позволяли заблуждения общества или законодательство эпохи.
