Сбросил с плеча рюкзак и, слегка потеснив Джамала, расположился рядом. Здесь, в тени, ничуть не прохладнее, чем снаружи, но, по крайней мере, не пекут лучи Поллукса, а это уже немало. Я и так успел сжечь себе все лицо и шею. Кожа уже начала шелушиться, обнажая розовые внутренние слои, которые страдают от лучей еще сильнее. Эх, поздно я догадался повязать тюрбан так, как у Бао, – чтобы часть ткани свешивалась на спину, прикрывая уши и шею.
Переждать жару. Поесть… Нет, сейчас пока не до еды. Попить бы, но воду лучше экономить. Да и сил нет даже на то, чтобы отыскать в рюкзаке фляжку. Стоило принять горизонтальное положение, как голова стала тяжелой, как гиря, и глаза застлала красная пелена. Еще немного – и я вслед за Джамалом погрузился в забытье. Совсем старался не отключаться – с такими спутниками поневоле станешь параноиком.
Со временем творились просто невообразимые штуки. То чудилось, что мы уже не первый день здесь валяемся и все пропустили. Идти дальше нет смысла, возвращаться – тем более. Осталось только лечь и помирать, чем мы, собственно, и занимаемся. Но стоило подумать о том, что нужно подниматься и идти, как начинало казаться, что и пяти минут не успел отдохнуть. Да и не было сил идти куда-то. Все, выжались досуха. Удивляюсь, как мы вообще умудрились забраться так далеко. До Озерного лагеря, по подсчетам Бао, остается километров пятнадцать, не больше.
Когда Поллукс начал клониться к закату, стало полегче. К тому же и ветерок подул – жаркий, как из топки, но все же лучше, чем ничего. Бао очухался первый. Принялся бродить между капсулами, заглядывать внутрь. Да уж, мародерство у местных в крови.
Я, приоткрыв глаз, машинально наблюдал за Бао. Тот уже успел разжиться каким-то продолговатым свертком – похоже, сухой паек. Пошарив в дальней от нас капсуле, выудил еще два таких же и пару рожков для огнестрела. Свалил все это под навесом в одну кучу.
– Не взяли. Торопились, – мотнул он головой в сторону трофеев.
– Да уж… – пробормотал я, приподнимаясь. Сел, притянул колени к груди. Башка кружится, как у пьяного. Надо бы поесть.
Узкоглазый задумчиво рассматривал какие-то блестящие безделушки, которые достал из свертка.
– Что там у тебя?
Он молча бросил мне одну из них. Я ухватил вещицу на лету, попутно удивившись, что у меня еще хватает реакции на такие штуки. Присмотрелся.
Игральная кость из серебристого металла. Точки на гранях залиты чем-то зеленым, фосфоресцирующим. Вместо шестерки – человеческий череп с горящими глазницами.
