— Ведь у животных так же, как и у людей, смертная природа старается стать по возможности бессмертной — вечной. А достичь этого она может только одним путем — деторождением, оставляя всякий раз новое вместо старого… Бессмертия ради сопутствует всему на свете рачительная эта любовь. Выслушав ее речь, я пришел в изумление и сказал: — Прекрасно, премудрая Диотима. Но неужели это действительно так?
И она отвечала, как истинный мудрец:
— Можешь быть уверен в этом, Сократ. Возьми людское честолюбие — ты удивишься его бессмысленности, если не вспомнишь то, что я тебе сказала, и упустишь из виду, как одержимы люди желанием делать громким свое имя, «чтобы на вечное время стяжать бессмертную славу», ради которой они готовы подвергать себя еще большим опасностям, чем ради своих детей, тратить деньги, сносить любые тяготы, умереть, наконец…
Те, у кого разрешиться от бремени стремится тело, — продолжала она, обращаются больше к женщинам и служат Эроту именно так, надеясь деторождением приобрести бессмертие и счастье и оставить о себе память на веки вечные. Беременные же духовно — ведь есть и такие, — пояснила она, которые беременны духовно, и притом в большей мере, чем телесно, беременны тем, что как раз душе и подобает вынашивать. А что ей подобает вынашивать? Разум и прочие добродетели.
Родителями их бывают все творцы и те из ремесленников, которых можно назвать изобретательными. Самое же важное и прекрасное — это разуметь, как управлять государством и домом, и называется это умение благоразумием и справедливостью.
Платон. Из «Избранных диалогов»
Эх, до чего же хорошо иметь четырех жен! Первой скажешь, что пошел ко второй, второй, что к третьей, третьей, что к четвертой, четвертой, что к первой, а сам пойдешь на сеновал и выспишься!..
— Была тут одна наша черкешенка, сбежала к карачаевцу, любовь, видишь ли, у них! Ну, мы ее, суку, конечно, убили. Тут прокурор — возмущается!.. Тогда наши старики пошли к нему, все объяснили, понял…
