Нам в заведование отвели кроме полубака весь правый борт верхней палубы, все шлюпки правого борта, с подъемными устройствами, наружный борт корпуса корабля и надстройки, а также самое священное на верхней палубе место — ют, под которым размещаются кают-компания и каюты командного состава. Кроме того, нам надлежало еще заведовать и кубриками, где жили курсанты, и артиллерийскими орудиями. Одним словом, если не считать нижних помещений, машин и котлов, почти половина корабля должна быть ухожена руками морстудентов, как называли нас корабельные острословы.
Первая же приборка показала, что началось негласное соревнование между экипажем и нами. Мы трудом должны были доказать свою пригодность к морской службе, доказать, что не лыком шиты и любой труд нам по силам…
Как и в подготовительном училище, здесь, на «Авроре», любили мы потешить душу песней. После ужина собирались на баке, и песня, пляска возникали сами собой. Коли ахнем плясовую, в круг выйдут Козьмип, Поленичко. Любо-дорого смотреть! Ноги сами ходуном ходят. И к хору, и к плясунам, как правило, присоединялись краснофлотцы экипажа. Постепенно хор все расширялся, а дружба с экипажем становилась все теснее.
Особенно хороша песня на рейде в предсумеречные часы: море как зеркало, воздух даже косичек вымпела не треплет… Вот когда поется так поется!
Часто под руководством училищных лаборантов боцманов Грицюка и Васильева проводились тренировки в гребле и хождении под парусами. Главстаршины, великие мастера своего дела, ни собственных, ни курсантских сил не жалели, часами гоняли нас, чтобы, как выражался Грицюк, «все было в аккурат, чтобы аж море под веслами шипело».
…На завтра назначены шлюпочное учение и прогон. Участвует вся команда. Нам предстоит тягаться с комендорами, каждый из которых почти гвардейского роста, и с кочегарами, силой не обиженными. Трудные предстоят дела.
Поднялись до побудки. Еще раз перед спуском на воду проверили шлюпки. Старший преподаватель морского дела в училище Н. Д. Харин пошел старшим на барказе, на котором гребцами были самые рослые ребята первого взвода, на нашем гребном катере старшим был назначен Грицюк, старшиной-рулевым Волков, загребными — Каратаев, Пнчугин, баковыми — Куканов и я. Остальные десять человек тоже из нашего класса.
— Ну, орлы, не ударим лицом в грязь! — призывает нас Грицюк. — Грести не спеша. Гребок делать — чтоб весла гнулись. Отваливаться, как учили: почти ложась на спину. За веслами следить — чтоб как крылья!.. Сейчас все дело в силе и чистоте гребка…
