— Петя, ты никогда не разводился? — спросил он как бы между прочим.
— Нет, — сказал я.
— Жаль, — вздохнул Рыбаков и снова углубился в свои приборы.
— А что? — заинтересовался я. — Если тебе очень нужно, то я могу попробовать. А потом расскажу.
— Мне нужно срочно, — сказал Рыбаков и с ненавистью посмотрел на портрет киноактрисы Чурсиной над моим столом. Видно, ему очень надоели женщины.
И он постепенно начал рассказывать. Главное — это его не спугнуть. Рыбаков очень обстоятельный человек. Всякие подробности, сопутствующие излагаемой информации, он включает в текст. Получается примерно следующее:
— Ты когда-нибудь видел подвесной мотор «Волна»? Я его купил этим летом и привез к дядьке. Дядька у меня в Белоруссии, у него три сына. Между прочим, охотники. Как-то раз мы с ними ходили на кабана…
Далее пошел рассказ про кабана, который я опускаю. К разводу он не имеет никакого отношения. В самом конце истории про кабана впервые промелькнуло слово «жена». Я стал слушать внимательнее.
Но Рыбаков опять свернул на какие-то мер[cedilla]жи и донки, которые нужно ставить, оказывается, с умом. Он мне все про них рассказал. Развод окончательно затерялся во всех этих рыболовных снастях.
— Слушай, Саша, — сказал я, когда до конца работы остался час. — Давай переходи к разводу. А то я домой уйду.
— К какому разводу? — удивился Рыбаков. Но тут же вспомнил и помрачнел. — Так просто непонятно будет. Одним словом, решил развестись.
— Ты жену предупредил? — спросил я.
— Нет, — сказал Рыбаков. — Я решил сначала статистику навести.
— Так ты ей скажи, не теряй времени. Чем раньше скажешь, тем раньше разведешься.
— А как сказать-то? — уныло спросил Рыбаков.
— А как мне говорил, — посоветовал я.
Рыбаков задумался и думал до конца рабочего дня. Потом он надвинул шляпу на очки, что-то пробормотал и пошел домой. А я с интересом стал ждать, чем это дело кончится.
— Ты знаешь, ни черта не получилось, — сообщил Рыбаков утром.
— Почему? — удивился я. — Ты ей про мотор сказал?
— Сказал.
— А про кабана?
— И про кабана.
— Ничего не понимаю! А про донки, мережки, мормышки?
— Нет, про мормышки я не успел, — сказал Рыбаков. — Она в ванную ушла.
— А ты?
— Я пошел за ней. А у нас ванная, кстати, не такая, как у всех. Когда делали дом, то там вышла какая-то чача с проектом…
И он рассказал мне про чачу с проектом.
— А жена?! — закричал я.
— Да она, понимаешь, включила стиральную машину. Я сам себя не слышал.
Я посоветовал Рыбакову в следующий раз рассказывать с того места, где его прервали. Чтобы не повторяться лишний раз. Иначе он не разведется. Рыбаков донимал жену примерно неделю. А по утрам донимал меня, рассказывая все, что он сообщал жене по вечерам. Причины развода были, видимо, очень серьезны. Рыбаков уже сложил небольшую сагу, а разводом пока не пахло.
