— «Глаз» у меня есть… Шугель, не заговаривай мне зубы, а лучше сразу расскажи, что с этим делом.
— А что? Я тебе уже все сказал, я показываю за плату мой план Семи Башен. Вот и все!
— Не все. Вчерашний северянин глуп и нищ. Он не мог заплатить много. Если твои клиенты таковы…
— Один богаче, другой беднее, — пожал плечами старьевщик. — Я никому не отказываю.
— Я знаю. Но Раш? При чем здесь он? Он бы не польстился на такие гроши, как твоя вчерашняя выручка. Однако он приставил к тебе доверенного человека. Утром тебя сопровождал еще один.
— Ну… — Шугель замялся.
— Лучше говори сразу. Я не шучу. Послушай, Старая Грязь, я уже вломился сегодня в чужой дом, я напал на Жабу… Как видишь, я довольно крепко увяз в этом деле — значит, все равно не отступлю. Ну так?..
Несколько минут старьевщик боролся с сомнениями, Хромой его не торопил. Наконец Шугель тяжело вздохнул и решился.
— Раш поставляет мне клиентов.
— А-а, так их много, клиентов!.. Ты берешь количеством, это кое-что объясняет… А откуда клиентов берет Раш? Хотя да, он в порту… Его люди…
— Ага, несколько человек специально рассказывают в купеческой гавани эти сказочки о Меннегерне…
— Понятно, портовые попрошайки… И, конечно, они все упирают на то, что сокровища эльфа так и не найдены?
— Ну да. И еще в других портах об этом говорят. Раш — это не деревенщина какая-то, вроде твоего Обуха, у него есть друзья в разных городах по берегу…
— Погоди, Шугель, погоди… При таком подходе у тебя должно быть очень много клиентов, даже слишком много. А что, неужто ни разу никто не вернулся и не спросил с тебя за обман?
— Ты что, Хромой? Они же никогда не возвращаются!
— Почему? Ведь эльф…
— Какой эльф, Хромой? — старьевщик осклабился. — Они сами друг дружку режут. Я каждому новому клиенту в подробностях расписываю все о предыдущем! Понимаешь? И следующие гробокопатели, едва прибыв на место, первым делом выслеживают тех, кто обосновался в руинах до них и…
— Ах ты гнида!..
Старьевщик почувствовал, что его ноги отрываются от пола и он взлетает в воздух… Шмяк! Ударившись спиной о столешницу, Шугель поперхнулся собственным вдохом.
— Так ты что ж, тварь, на смерть их посылаешь?! Они друг дружку там режут, а ты здесь их денежки считаешь?!. — рука Хромого, стискивающая складки ткани у ворота старьевщика сжалась сильнее.
— Пусти!.. Задушишь!.. — с трудом прохрипел распростертый на столе Шугель, отчаянно дрыгая конечностями и с ужасом косясь на занесенный над ним клинок.
