В РУВД на следующее утро Андрон прибыл ровно к десяти. Он был небрит, одет все в ту же куртку контролера на голый торс, а в руке сжимал толстую, суковатую палку. На его груди гордо побрякивали знаки «За отличие в боевой службе ВВ» первой и второй степени.
РУВД располагалось в здании бывшей женской консультации, передислоцировавшейся на новое место совсем недавно. Под лестницей, наводя на жуткие мысли, стояло гинекологическое кресло, с коридорных стен все еще взывали плакаты типа «Нет эрозии», «Победим мастит» и «Это рак шейки матки», а командиру батальона ППС достался кабинет с биде, функционирующим и почти что новым, так что демонтировать его не стали. Пригодится.
— Разрешите? — Андрон поскребся в дверь, украшенную цифрой два, и, прихрамывая, постукивая палкой, вошел в уютный, на два стола кабинет. — Здравия вам желаю! Товарищ капитан Царев, бригадир Лапин по вашему приказанию прибыл!
— А это зачем? — не отвечая на приветствие, Царев с опасливостью пса уставился на палку, потом поднял глаза на воинские регалии, затем скользнул ими по прохарям Андрона, грязным и задубевшим, и вдруг обреченно произнес: — Садитесь.
В голосе его был слышен надлом.
— Как это зачем? — Андрон с грохотом уселся и как бы невзначай задел локтем пепельницу, так что все хабарики оказались на столе. — Во время службы во внутренних войсках был жестоко ранен, вследствие чего случилось повреждение конечности. Хотели ампутировать, но Москва не дала. Потому как навеки внесен в книгу боевой славы. — Андрон кашлянул и стукнул себя в грудь, чтобы висюльки звякнули. — С тех самых пор и бедствую по легким работам. А так хочется в горячий цех, к мартену, просто мочи нет.
В это время проснулся телефон.
— Доброе утро, товарищ подполковник, — Царев послушал и, сразу подобравшись, выпрямил спину. — Да, здесь, товарищ подполковник. Никак нет, товарищ подполковник. Есть, товарищ подполковник. — Медленно положил трубку и затравленно посмотрел на Андрона. — Подполковник Павлов. Вас. Хочет видеть.
Ничего удивительного, в свое время и с генералами здоровались за руку. Ладно, двинулись к подполковнику, благо недалеко, на том же этаже.
— Разрешите? — Царев тронул дверь с вывеской «Нач. ОБХСС», пропустил Андрона вперед, и тот узрел усатого интеллигента, устроившегося за массивным письменным столом. По левую его руку стоял огромный сейф, над правым ухом висел портрет Дзержинского, прямо в глаза щурился с противоположной стены Ильич. Стандартный официальный антураж чекиста среднего звена.
