— Ее превосходительство исполняющая обязанности генерального консула Соединенных Штатов Америки в Петербурге госпожа Шиман с супругом…
Объявили и их… Как они были представлены в пресс-релизе и в заявке, поданной еще пресс-атташе отца:
— Ее превосходительство, член Совета директоров-учредителей ЗАО «Россика-Сплендид» госпожа Бароева и господин Делюжкин…
Айсет пробежала по толпе взглядом. Одним только взглядом. На устах — улыбка. Спина — прямая. Ручка слегка откинута. Приняла от официанта бокал шампанского. Пригубила и тут же поставила на поднос другому официанту.
Здесь, здесь Джон. Вон он со своим бойфрэндом стоит.
Повернулась к нему спиной.
— Саша, поди возьми на столике программку, там должен быть и список приглашенных…
Саша послушно принес. Как собака приносит любимому хозяину тапочки.
Айсет углубилась в список. Ага! Вот они!
Джон Б. Хоуэлл — Великобритания.
Роберт С. Прескотт — Великобритания.
Точно, Джон рассказывал про друга юности по кличке Дубль Скотти… Буква «С» обозначала «Скотт». Роберт Скотт Прескотт — дубль Скотти. Он и дубль… Он и двустволка. И передом и в зад…
Фу! Бр-р-р!!!
Джон Хоуэлл и Роберт Прескотт. Нашли друг дружку! Вот он, обратный откат тех лет, когда Британия билась за колонии, тех лет, которые воспел великий Киплинг: «День-ночь, день-ночь мы идем по Африке»… Английские солдаты и матросы. По тысяче дней в три года без женщин — в дальних походах за имперское величие. Вот в палатках и кубриках они и ложились «валетом», в позу «шестьдесят девять»… А те аристократы, что отдавали мальчиков в закрытые учебные заведения, где женским духом и не пахло!? Теперь за былое имперское величие они платят генетической памятью гомосексуализма, которую ничем не выбить!
И кто из нас дикари?
Саважефилия!
Это она саважефилка, а не Джон!
— Дамы и господа! Его высокопревосходительство, сэр Реджинальд Дуальд — Элтон Джон!
Айсет обернулась. Саша преданно сжал ее предплечье не выше того места, где заканчивалась ажурная перчатка.
Сэр Реджинальд был верен себе. Круглая тюбетейка, вся в бриллиантах. Очечки. Высоченные каблуки, все равно не поднимавшие его даже на пол-уровня рядом с высокими статными кавалерами типа Саши… Круглое лицо стареющего педика. Улыбчивое и грустное. В какой-то даже перманентной грусти знания о скором конце.
Сэр Реджинальд взял бокал шампанского и двинулся с ним в публику, дежурно отвечая на приветствия в ничего не значащей формальности великосветского чата.
— Сэр, я счастлива приветствовать вас, — сказала Айсет, подойдя к Элтону.
