Теперь мне многое становилось ясным. Преступник действовал умело. Выходило, что четыре отца города, встретившись в столь безлюдном месте, решили свести счеты. Разборка закончилась очень плачевно для всех присутствующих. Кроме того, если в деле принимал участие сам Колотов, то милиция вряд ли будет выносить сор из избы. Все ограничится сплетнями и досужими домыслами. Впрочем, выводы было делать рано. Мое положение оставалось довольно сложным. Со стороны центрального входа уже наметилось некоторое оживление. Самое умное в такой ситуации было уносить ноги. Я предоставил милиции заниматься своим делом, а сам, что было сил, бросился в противоположную сторону. Быстро перемахнув через кладбищенский забор, я просто чудом ускользнул незамеченным. Моя машина стояла в лесопосадке. По размытой грунтовой дороге мне пришлось дать хороший крюк, чтобы не столкнуться нос к носу с милицией. Я успел вырваться в город еще до того, как они приказали оцепить все дороги. Меня бил озноб. Голова отказывалась думать, слишком много впечатлений за сегодняшние сутки только усилили и без того накопившуюся усталость. Чтобы прийти в себя, надо было срочно отдохнуть. Припарковав машину в каком-то дворе, я забылся тревожным сном…»
Когда ехали из юрконсультации, Голованов рассказал Денису про задержание двух подозреваемых в убийстве Глаголева. Это были молодые люди двадцати восьми и тридцати трех лет соответственно. Взяли их по приметам, указанным водителем убитого — Андреем Мазуриным. Приметы были такие: высокий, худощавый, коротко стриженный молодой человек, при ходьбе ставящий ноги очень широко. Был одет в куртку защитного цвета, джинсы и ботинки «Гриндерс».
Обоих допросили с пристрастием. Но толку никакого не было. Один сам жил в соседнем доме, у второго в одном подъезде с Глаголевым жила подружка. У обоих к утру нашлось алиби. Мазурин отличить их на опознании среди шести других молодых людей, одетых подобных образом, не смог. Следователь Васильев с грустью констатировал, что их можно отпустить. Голованов непосредственно при опознании не присутствовал, но парней видел.
— И какое впечатление? — поинтересовался Денис.
— Да никакое.
— Ты хотя бы их данные на всякий случай зафиксировал?
— А как же.
Денис почесал подбородок:
— Сева, нужно будет пообщаться с этим Мазуриным тоже…
Голованов кивнул.
— Да! — вспомнил Денис. — Так объясни же наконец, почему «Прогрессивная Россия» популярна в военной среде? Это довольно странно, чтобы либералы пользовались уважением в армии. И при чем тут Юкшин?
