О чем это говорит? В первую очередь о том, что у Турецкого были все основания вести себя крайне осторожно. Если, конечно, агент действительно не засветился. Но он клялся, и пока пришлось поверить. Значит, необходимо усилить надзор и, может быть, даже в какой-то момент засветиться: известно же, что некоторые от слежки в открытую иной раз просто теряются и делают ошибки. Короче, вывод напрашивается однозначный: постоянно держать «важняка» в поле зрения, чтобы знать, что он роет…
Александр Борисович позвонил по телефону, который ему дал Костя, а тому его продиктовал Гена. Человек, взявший трубку, говорил низким голосом, почти басом, с явными начальственными нотками и едва заметным восточным акцентом.
— Галеев у телефона. Кто говорит?
Голос еще и недовольный, будто его хозяина оторвали от важнейших, прямо-таки государственных забот.
— Добрый день, Фарид Нурмухаммедович, Александр Борисович Турецкий вас беспокоит. Надеюсь, вы слышали такую фамилию?
— Слышал, — голос немного помягчел. — Чем могу служить?
— Очень хотелось бы рассчитывать на краткую встречу. Понимая вашу загруженность…
— Да разве это загрузка, уважаемый… Александр Борисович? Да, я вспомнил просьбу… товарища. Ну что ж, и когда вы собираетесь навестить старого отшельника?
Турецкому показалась, что Галеев иронизирует над собой.
— В любое время, которое покажется вам удобным. Да хоть прямо сейчас. С учетом, конечно, поездки. Я на машине.
— Ну что ж, — повторил бывший посол, — вам надо объяснить, куда ехать?
— Желательно.
— Записывайте. По Ново-Рижскому до так называемой бетонки. Там по кольцу налево, недалеко, около пяти километров, и перед Истрой направо, до Красновидова. А там просто спросите у любого пожилого человека, как проехать к Фариду, вам укажут. У нас тут нравы, слава богу, простые и меня знают. Поспеете к обеду, буду рад…
Интересное дело. А ведь Генрих, кажется, сказал, что Галеев не любит встречаться с людьми, у которых вдруг просыпается интерес к афганскому прошлому страны. То ли он действительно готовится отлить настоящую пулю многочисленным генералам и политикам, как защитникам «линии партии», так и ее противникам, а потому не желает раньше времени зря растрачивать порох, то ли ему просто давно уже надоела болтовня дилетантов, возможно информированных о частностях, но совсем не представлявших себе подлинной общей картины трагической эпохи советской истории.
Старик обещал угостить обедом? Что ж, и это неплохо, за столом и разговор проще.
