— Да я и сам сейчас, как тот «дух». Приложило все-таки основательно.
— Ну ладно, терпи, казак… А ты, кстати, про наезд ореховских хозяину не докладывал?
— А зачем?
— Тоже верно, — кивнул Филя, махнул Рожкову рукой, вышел в коридор и выключил диктофон, который работал все время, пока шла беседа. — Коллега, — позвал Филя охранника, и тот подошел. — Просьба к тебе: гляди в оба. Они вполне могут повторить. Ну да ты, говорят, молодец? Твоя работа была?
— Моя, — буркнул охранник.
— И сменщика своего предупреди. Этот парень нам будет очень нужен. Это личная просьба Вячеслава Ивановича.
Омоновец жестом показал, что ответственность понимает.
«Как всегда, в конце недели шел с охоты кот Аврелий…» — невесть откуда появилась и крутилась теперь на разные мелодии строчка из детских стихов про кошку Ирку и забулдыгу кота. Турецкий помотал головой, пытаясь избавиться от навязчивой строки, но тут же продолжал напевать ее на мотив «По долинам и по взгорьям», хотя получалось и не очень здорово. Самое обидное, что дальше не вспоминалось ни словечка. Но все равно настроение было боевое.
Он ехал в Чертаново на встречу с «нашим другом». Костя дозвонился до Генриха Хайдеровича, или Гены, и попросил его назначить свидание хорошо известному ему Александру Борисовичу. Гена спросил лишь об одном: что будет предметом интереса. Меркулов прозрачно намекнул на автомобиль одного высокопоставленного мидовца.
— А-а, понял, дядь Кость, — сразу отреагировал Гена. — Жду, как обычно, к девяти.
Турецкий был уже в курсе двух бесед Голованова и Агеева. Успел кое-что сопоставить и сформулировать некоторые вопросы. Оставалось лишь, как всегда, следить, чтобы не оказалось «хвоста», против которого имелись в запасе подходящие варианты проверки. Другими словами — осторожность и еще раз осторожность.
И наконец, старый, испытанный прием: машина остается возле почтового отделения, а водитель огибает длинное приземистое здание и оказывается в густом зеленом массиве, застроенном древними пятиэтажками, которые доживают здесь свои последние месяцы — вон, рукой подать, уже новые многоэтажки растут, и от прожекторов на подъемных кранах даже и ночью светло.
Но сейчас вечер, немного пасмурно, а осенью в это время достаточно сумеречно. Александр Борисович еще раз проверился и, не заметив за своей спиной случайного прохожего, по кривой асфальтовой дорожке обогнул один дом и вышел к другому. На его часах было без двух минут девять. Он уважал точность.
