— Да-да, вот, Андрей Игнатьевич, — Турецкий достал из папки лист бумаги, — постановление на ваше задержание. А это, — он вынул следующий такой же листок, — на обыск в вашем жилище и офисе. С вашими финансовыми документами наш коллега из финансовой полиции уже частично ознакомился и сообщил, что и у него — так сказать, по его части — тоже масса серьезных вопросов к вам как к руководителю организации. Председатель же Центрального фонда поставлен нами в известность о предпринятых нами акциях. Так что и на этот счет можете не беспокоиться, к вам в отделение назначат временного руководителя. Ну а для вас лично, уж не обессудьте, приготовлено место в Матросской Тишине, куда вы прямо сейчас и поедете. Если у вас нет серьезных аргументов против. Нет? Ну что ж, Вячеслав Иванович, я думаю, можно позвать конвой.
Грязнов поднялся, опираясь обеими руками о столешницу, подошел к своим телефонам, нажал клавишу интеркома:
— Ну что там? Прибыли?
— Так точно, товарищ генерал, — ответил бодрый голос майора.
— Ну и пусть заходят, забирают, — и отключившись, посмотрев на понурого, еще не верящего в столь крутой поворот судьбы бывшего бесстрашного комбата, добавил: — Очень советую вам, гражданин Сиповатый, думать быстрее. Смотрите, чтобы вас не опередили.
Открылась без стука дверь, и в кабинет вошли двое — старший лейтенант и сержант в форме внутренних войск.
— Разрешите, товарищ генерал? — вскинул ладонь к фуражке офицер.
— Да, и поаккуратней, он — инвалид.
А когда в кабинете остались Грязнов с Турецким, Вячеслав заметил со скептической ухмылкой:
— Не-ет, все же как ни крути ни верти, а на всякую хитрую задницу обязательно найдется…
— Ну да, штопор, — хмыкнул и Турецкий. — Смотри-ка, какие вы молодцы! В один день двух таких зверей добыли!
— Может, и звери, но не самые, думается, главные. А вот настоящая охота, похоже, только начинается, — вздохнул Грязнов. — Что же касается всяких хитросплетений… я уже достаточно ясно выразился? Кажется…
— Более чем! — засмеялся Турецкий.
