Реллинг. Это две-то взвинченные, истерические старые девы тетушки?
Грегерс. Я должен вам сказать, что это были женщины, которые никогда не забывали об идеальных требованиях. Ну да вы теперь, пожалуй, опять начнете зубоскалить.
Реллинг. Нет, я совсем не в таком настроении. Впрочем, я хорошо осведомлен насчет этого. Он таки немало извергал всякой риторики об этих своих «двух духовных матерях». Но я не думаю, чтобы ему было за что особенно благодарить их. Несчастье Экдала в том, что он всегда играл роль светила в своем кружке…
Грегерс. А он разве не таков? В смысле душевной глубины, хочу я сказать.
Реллинг. Что-то не замечал за ним ничего такого. И пусть бы еще отец считал его таким, куда бы ни шло: старый лейтенант всю жизнь прожил дурак-дураком.
Грегерс. Он всю жизнь прожил с детски-наивной душой. Да где вам понять это!
Реллинг. Ну и ладно! Но когда потом милейший душка Ялмар стал некоторым образом студентом, то он сразу прослыл в кругу товарищей будущим светилом. Что ж, он был красив, привлекателен – белый, румяный, кровь с молоком, такой, каких любят барышни-подростки. Затем эта легкая воспламеняемость его натуры, задушевные нотки в голосе и уменье красиво декламировать чужие стихи и чужие мысли…
Грегерс (возмущенно). И вы это об Ялмаре Экдале! Реллинг. Да, с вашего позволения, таков внутренний облик того кумира, перед которым вы лежите на брюхе.
Грегерс. Не думаю, чтобы я мог быть настолько уж слеп.
Реллинг. О да, есть такой грех. Вы ведь тоже человек ненормальный, больной.
Грегерс. Относительно этого вы правы.
Реллинг. Конечно. И болезнь у вас сложная. Bo-первых, у вас тяжелая форма горячки честности и затем, что еще хуже, вы одержимы манией преклонения. Вам все нужно кем-нибудь восхищаться, с чем-нибудь носиться, кроме ваших собственных дел.
Грегерс. Ну разумеется, достойный поклонения предмет мне приходится искать где-то вовне.
Реллинг. Но вы жестоко ошибаетесь в этих чудо-мухах, которые вам везде мерещатся. Вы опять забрались с вашими идеальными требованиями в дом простых смертных; тут живут люди несостоятельные.
Грегерс. Если вы столь невысокого мнения о Ялмаре Экдале, то как же вам доставляет удовольствие постоянно бывать в его обществе?
Реллинг. Господи боже мой! Я все-таки какой ни на есть доктор, и надо же мне позаботиться о бедных больных, с которыми я живу по одной лестнице.
Грегерс. Вот как! И Ялмар Экдал больной?
Реллинг. Здоровых людей почти не бывает, к сожалению.
