— Отпирай, — приказала Асверия, поднявшись на крыльцо, испокон веку исполнявшее в Хмельной Горе почетную роль видимого отовсюду торжественного возвышения. — Драйбен, не стой столбом! Помоги им! Видишь, люди от страха едва в обморок не падают!
Створки ворот беззвучно расползлись. Асверия прикрыла лицо ладонью ударил порыв холодного ветра, потушивший две трети освещавших двор смоляных факелов, не гаснувших даже под весенними ливнями. Стражники попятились, не обращая внимания на яростные крики Рея, которому было все равно — упыри или сам Царь-Солнце в замок пожаловал.
— Нда-а-а… впечатляет, — пробормотал Драйбен, взобравшийся на крыльцо и вставший рядом с Асверией. — Зрелище, прямо скажем, то еще. — Какое «то»?
— Запоминающееся. Оно, пожалуй, в памяти твоих подданных подольше нашествия степняков останется. И ведь красиво, а?
В глубокой, не нарушаемой даже дыханием людей тишине на нижний двор замка въехала дюжина странных всадников. Лиц рассмотреть было невозможно, тела скрывали обширные темные плащи, по которым плясали синие искорки, правая рука каждого всадника сжимала рукоять факела, горящего бело-голубым огнем. Но самое сногсшибательное зрелище представляли собой лошади.
Высоченные, вороные, шелково лоснящиеся, с красными, отчетливо светящимися в полутьме глазами. Конь переднего всадника громко и яростно фыркнул, ударил копытом по земле, подняв облачко пыли, и выпустил, из ноздрей две струйки темно-багрового пламени.
— Драйбен, — прошептала Асверия, — если это твои друзья, то я начинаю в тебе сомневаться. Скажи мне, кто твой друг…
— Тес! Молчи и смотри.
Бело-голубые факелы, горящие неживым огнем, словно болотные гнилушки, внезапно начали менять цвет. Вначале пламя огненных шаров стало совершенно белым, затем потеплело, обращаясь в привычный желто-оранжевый цвет огня. Еще спустя мгновение факелы погасли. Всадники, будто по команде, опустили руки и спрятали черенки факелов под одеждой. И тем не менее во дворе было светло как днем. Драйбен озирался, пытаясь отыскать источник света, но не нашел. Видимо, действовало неизвестное волшебство.
Первый всадник, самый высокий и кажущийся наиболее внушительным из-за ореола синих искр, танцующих на длинном плаще, покинул седло, за ним последовали остальные. Каттаканы, если это действительно были они, явно давая себя рассмотреть, двигались преувеличенно медленно.
Из-за стен замка послышались близкие крики. По скальной дороге к Хмельной Горе взобрались самые смелые из обосновавшихся вокруг замка высокородных беженцев. Почуяв неладное, прэты и владетели подняли челядь и помчались на помощь госпоже Асверии, осажденной явившейся в ночи нечистью. Разномастная толпа остановилась за чертой ворот, будто наткнувшись на невидимую преграду. Среди вооруженных людей Драйбен увидел жрецов Богини и Священного Огня, не слишком-то ладивших между собой в мирной жизни, но тут решивших объединить усилия и словом и делом поддержать свою паству.
