До летних каникул оставалась неделя, но Маркус отказывался идти в школу.
— Кажется, у меня небольшая температура, — сказал он.
— Надо срочно позвонить врачу, — ответил Монс и с ужасом уставился на градусник, который Маркус нагрел до 42.
— Да нет, не надо, — сказал Маркус, — у меня почти нет температуры.
— Все будет хорошо, — сказал отец и помчался к телефону.
Когда пришел врач, температура упала до 36,9.
— Парень здоров как бык, — сказал он. — Наверно, что-то с градусником.
— Хорошо бы, — пробормотал Маркус и слабо улыбнулся отцу.
Врач ушел, и Маркус начал одеваться. Отец смотрел на него с опаской.
— Как самочувствие, мой мальчик?
— Отлично, — ответил Маркус и сел на кровать. — Чуть-чуть голова кружится.
— Я отвезу тебя в школу.
— Да не надо, папа. Вряд ли я упаду в обморок по дороге в душный класс.
— Ты не хочешь идти в школу, так, Маркус?
— Нет, папа. Ни за что на свете.
— Почему?
Они смотрели друг на друга целых четыре бесконечных секунды, и Маркус знал: отвечать не нужно. Монс как-то неуклюже погладил его по голове.
— Все будет хорошо, вот увидишь.
— Когда?
— В конце концов.
— Нет, папа. В конце концов будет очень плохо.
Монс грустно посмотрел на сына. Ему так хотелось его приободрить, но в голову ничего не приходило.
— Мне не надо было звонить, да? — спросил он тихо.
— Ничего страшного.
— Тебя дразнили, потому что я звонил?
— Нет. Ты звонил, потому что меня дразнят.
Монс порылся в кармане в поисках сигарет, хотя не курил уже полгода.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал, Маркус?
— Останься со мной, папа.
Первым заплакал Монс.
— Все не страшно, папа,— тихо сказал Маркус. — Ты же здесь.
— Мне надо на работу.
— Позвони и скажи, что у тебя… звенит в ушах.
— Откуда ты знаешь?
— Отгадал, — сказал Маркус. — Поиграем в шашки?
*
Сигмунд пришел в половине седьмого узнать, как дела. Маркус сказал, что все отлично. Ему просто пришлось остаться дома и ухаживать за отцом, у которого случился внезапный приступ звона в ушах. Сигмунд рассеяно кивнул.
