— Ты что, идешь во сне, Макакус?
Это спросил Райдар. Он был по меньшей мере на сто метров выше. Потрясающе звучало эхо. Особенно когда оно ответило: «Во сне, Макакус!»
Теперь надо было сохранить добрую репутацию, пока она снова не стала дурной. Он опустил голову, сжал зубы и побежал наискосок по склону, прочь от тропинки прямо по вереску. Вдали он услышал, как кричит учитель Скуп
— Маркус!
И гора ответила: «Маркус!»
Во рту он чувствовал привкус крови, но не останавливался. Он смотрел вниз на склон и бежал вверх по зеленому, красному, фиолетовому, розовому, белому и золотому ковру. Разноцветный лишайник, карликовые березы и вереск, трава и листья. Он посмотрел вверх. Над ним, словно дом, возвышался огромный валун. Отличный валун для таких безумцев, чтобы на него залезать и наслаждаться природой.
— Стой! — Это был Сигмунд.
Маркус начал карабкаться на валун.
«Догони, — подумал он, — пожалуйста, догони!»
Вот он забрался на валун. Он стоял спиной к долине, и взор его был устремлен ввысь.
«Давай! Пожалуйста, пока я не обернулся!»
— Что это ты делаешь, Макакус?
Сигмунд залез на валун и уставился на Маркуса большими испуганными глазами. Маркус никогда его таким не видел. Такими могут быть только друзья.
— Пожалуйста, — протянул он, — пожалуйста, не называй меня Макакусом.
Сигмунд обнял его за плечи:
— Больше не буду, Маркус.
Маркус улыбнулся:
— Я поднялся сюда один. Видел?
Сигмунд кивнул. Казалось, он вот-вот разрыдается.
— Да.
— Я хотел посмотреть на вид, понимаешь. Поэтому я и забрался.
— Только не смотри, — сказал Сигмунд, — это совсем необязательно.
— Не обязательно все понимать, — прошептал Маркус.
— Что это вы там делаете, мальчики? — Это был учитель Скуг. Он покраснел, задыхался и был совсем недобрым.
— С горами нельзя шутить. Вы же понимаете, что мы должны быть вместе.
— А мы вместе, господин учитель, — сказал Сигмунд и слегка толкнул Маркуса в плечо прежде чем убрать руку.
— Я просто хотел посмотреть на вид,— сказал Маркус.
— Понимаю, — ответил учитель Скуг, — но тебе следует сдерживать свой авантюризм.
Маркус кивнул, и учитель Скуг, который не хотел, чтобы его считали строгим, подмигнул ему.
— Должен признаться, отсюда в самом деле открывается прекрасный вид. Посмотри, какая красивая сон-трава [2].
— Pulsatilla vernalis, — сказал Сигмунд.
— Конечно, — сказал учитель Скуг. У него тоже была репутация, которой он дорожил, и он не хотел, чтобы ученики поняли, что он не знает латинского названия. — Какая красивая пульсатилла, Маркус!
